Вирджил Абло: «Я провел больше времени, скрещивая пальцы в надежде, что у меня все получится, чем существует сам бренд»

Мы встречаемся с Вирджилом за час до его public talk в главном петербургском модном универмаге ДЛТ. Вирджил уже изрядно утомлен – еще бы, у него с утра насыщенная программа: завтрак с основательницей московского концепт-стора КМ20 Ольгой Карпуть, экскурсия по выставке Яна Фабра в Эрмитаже, несколько интервью. Рослый детина, одетый в куртку из коллекции Алессандро Микеле для Gucci и спортивный костюм собственного дизайна, он производит впечатление типичного парня из гетто, но на деле оказывается эдаким скромным интеллигентом. Забавно наблюдать за метаморфозами в его поведении – стеснительный и закрытый в начале, к концу беседы Вирджил сам задает вопросы о моде в России и рассуждает о том, чем русские дизайнеры обязаны Гоше Рубчинскому.

Вы начинали как стилист и через какое-то время основали собственный бренд. Что вас подтолкнуло на такой шаг?

В какой-то момент я просто подумал: «С меня хватит покупать вещи, я хочу создавать их сам». Я понял, что дизайнеры, которые работают на крупные бренды или ведут свои собственные, не говорят на одном языке со мной и моими друзьями. Поэтому решил придумать одежду, которую захотят покупать люди из моего окружения и те, кто разделяет наши ценности.

ДНК вашего бренда Off-White прочно связано с культурой уличной моды, и вы сами как-то говорили, что хотите вернуть уличной моде высокий статус. Когда вообще началась вся эта шумиха вокруг культуры улиц?

Думаю, это случилось, когда произошла смена поколений потребителей люкса. В какой-то момент дизайнеры перестали быть доминирующей силой в моде, правила начали задавать сами люди – выбирать не то, что модно, а то, что им нравится, стилизовать вещи по-особенному. Мода перестала создавать одежду для жизни, поэтому покупателям пришлось обратиться к другому источнику.

В одном из интервью вы провели параллель между тем, что уличная мода сегодня стала важнее подиумной, и тем, как в свое время Ив Сен-Лоран назвал haute couture неактуальным явлением.

Да, все так. Кутюр просто перестал обращаться к людям, которые покупают модные вещи для реальной жизни. Точно так же, если вы сегодня посмотрите на большинство дизайнерских коллекций, которые показываются на неделях моды, вы почти не увидите одежду, пригодную для повседневности. В этот самый момент на авансцену выходит street wear – вещи, которые люди действительно будут носить. Думаю, это следующий этап развития моды, отвечающий запросам нового поколения покупателей.

При этом большинство дизайнеров из крупных брендов, которые эксплуатируют эту эстетику, не имеют такого бэкграунда, как вы, для них это чужая культура. Не выглядят ли для вас их попытки зайти на территорию уличной моды немного фейковыми?

Да, есть такое. И мне кажется, в плане общения с аудиторией они менее успешны, чем небольшие, нишевые бренды. Мне кажется, покупатели сейчас все больше стремятся к чему-то аутентичному, пусть и без громкого лейбла. Теперь не важно, где вы производите одежду и какой бренд стоит на вещи. Главное, чтобы вы говорили на одном языке с простыми людьми.

Насколько я знаю, у вас есть образование инженера, также вы учились на архитектора. Как вы думаете, сегодня для молодых дизайнеров вообще имеет значение профильное образование?

Знаете, один из самых важных советов в жизни мне дала Луиз Уилсон (бывший куратор магистерского курса fashion-дизайна в Central Saint Martins. – Прим. ред.). Я как-то спросил у нее, стоит ли мне идти учиться на дизайнера, на что она ответила: «Дурак, зачем тебе это нужно? Лучше получи опыт интернатуры в каком-нибудь крупном бренде». Я отношу себя к старому поколению дизайнеров, которые считают, что профессиональное образование по-настоящему важно. Но сейчас в индустрию моды приходит молодняк, который говорит: «Нет, нам не нужно ничему учиться, мы и так все знаем». Я смотрю на них и понимаю, что мне очень импонирует этот подход: на выходе продукт зачастую получается лучше, когда ты просто делаешь то, что тебе нравится, не оглядываясь на какие-то правила. По тому же сценарию в свое время произошла индустриальная революция. Сегодня в моде происходит переход от фактического обучения к эмпирическому опыту, который ложится в основу дизайна.

Не кажется ли вам, что в этом случае страдает качество вещей? Ведь эти дизайнеры попросту не знают, как правильно посадить вещь на фигуру. В коллекциях, к примеру, Симона Порта Жакмю это очень заметно.

Да, в таких случаях на первый план зачастую выходит стилистика, а не конструкция. Но когда мы говорим «мода» и «дизайн», мы не всегда подразумеваем одно и то же. Сейчас более «низкая» мода получила карт-бланш – вы можете сделать дешево выглядящую футболку с принтом, и это будет часть маркетинга, люди захотят ее купить именно потому, что она выглядит дешево.

Вы помните тот момент, когда поняли, что ваш бренд действительно стал популярным?

Если честно, нет. У меня, как и у многих, заняло много времени добиться того, что я имею сегодня. Я провел больше времени, скрещивая пальцы в надежде, что у меня все получится, чем существует сам бренд. Мне всегда хотелось видеть людей в своих вещах на улице, в аэропортах, где угодно. Я никогда не буду относиться к своему успеху, как к чему-то само собой разумеющемуся.

Кто та аудитория, с которой вы стремитесь говорить на одном языке?

Любой, кто хочет услышать меня.

Окей, а кого вы хотите видеть среди своих слушателей?

Людей, которых вдохновляет современная культура: мода, музыка, искусство, рестораны. Из всего этого я и черпаю свое вдохновение. Возраст не важен – я люблю приводить в пример Селин Дион и ее сына-подростка, которые носят один и тот же бренд, но по-разному. Для меня это и есть современная культура.

Когда я готовилась к интервью, наткнулась на одну статью с заголовком «Дизайнер Off-White вышел из тени Канье Уэста». Должно быть, вам обидно, что вас до сих пор воспринимают неотрывно от Канье?

Ну да, это раздражает. Но я понимаю, почему люди пишут такие заголовки, ведь они очень кликабельны – я бы и сам зашел прочитать статью с таким названием. Я работал с Канье долгое время, и работаю до сих пор, мы с ним хорошие друзья вот уже почти 15 лет, и он во многом помог мне. Но, конечно, я хочу доказать свою самодостаточность, чтобы люди перестали связывать меня так прочно с его именем.

Кстати, неделю назад он приезжал в Москву на день по приглашению Гоши Рубчинского, и все тут же начали говорить, что они готовят совместный проект и что Гоша станет новым дизайнером Yeezy. Что думаете на этот счет?

Не знаю, вам лучше их спросить! Если я скажу, что думаю, вы об этом напишете, и потом это разойдется по сети со ссылкой на меня. Ну уж нет, я вас, журналистов, знаю.

Ладно, тогда еще один вопрос про Канье. Бывало ли такое, что он категорически отказывался надеть то, что вы ему принесли?

О да, у него всегда очень четкое понимание того, как он хочет выглядеть, и если ему что-то не нравится, он скажет об этом прямо. Но вы же понимаете, что это конфиденциальная информация? Так, теперь я хочу задать вам вопрос. Мне интересно, кто из русских дизайнеров был успешен до того, как пришел Рубчинский?

Вы имеете в виду тех, кто работал с темой уличной культуры? Если честно, он первым сделал такое громкое заявление. В начале «нулевых» был Денис Симачев, но он обращался больше к аудитории богатых деток, «золотой молодежи». Были и до сих пор есть Nina Donis, но их нельзя на сто процентов назвать детьми улиц: они олицетворяют собой то, что в английском языке называется «sophisticated». Что до Рубчинского, мне кажется, его первые коллекции были успешными и привлекли такое внимание, потому что они были честными. Сейчас все это больше похоже на коммерческую историю: он делает то, что удается ему лучше всего, особенно не заморачиваясь. Но, кстати, мне понравилась его последняя коллекция, весна-лето 2017: он зашел на новую для себя территорию, экспериментировал с костюмным кроем, и получилось очень симпатично.

Я считаю, он проделал потрясающую работу – именно благодаря ему столько внимания теперь приковано к России, русской моде. Он один из моих любимых дизайнеров – он и Демна Гвасалия.

А что именно вам нравится в Демне? Многие считают, что он не создает ничего нового, просто перерабатывает архивы 1990-х, Мартина Маржелы в частности.

Для меня он один из самых креативных персонажей современной индустрии моды. Он очень талантливо обращается с культурой street wear. Для кого-то его коллекции могут выглядеть, просто как набор футболок и джинсов, но на самом деле в них видна большая дизайнерская мысль. Я хорошо дружу с Демной и его братом Гурамом, мы познакомились после того, как они показали свою вторую коллекцию для Vetements. Лотта Волкова, которая с ними сотрудничает, – один из лучших стилистов современности, на мой взгляд. И такие тандемы дизайнеров и стилистов существовали всегда – вспомнить хотя бы Карин Ройтфельд и Тома Форда, Николя Жескьера и Мари-Амели Сове. Точно так же, Off-White – это я и Стиви Дэнс, без него ничего бы этого не было.

Когда вы работаете над коллекцией, думаете о том, насколько хорошо она может продаться? Говоря о том же Vetements, Демна, например, всегда открыто признается в том, что делает вещи, которые будут коммерчески успешны.

Да, мы дети 1990-х, выросшие на уличной культуре, и мы сами носим одежду, которая была создана для того, чтобы продаваться. И опять-таки, причина, по которой когда-то ready-to-wear потеснил haute couture, в том, что большинство людей просто не могли себе позволить дизайнерские вещи, но при этом хотели выглядеть модно. Я не вижу ничего плохого в том, чтобы делать коммерцию – мы вкладываем много творческой энергии в то, чтобы заставить street wear зазвучать по-новому, и хотим сделать моду доступной для таких же простых ребят, как мы сами.

Как вы реагируете на негативные рецензии на свои коллекции?

Да я их не читаю. Хвалебная рецензия – это тоже не круто, потому что очень расслабляет. Я не работаю ради отзывов кого бы то ни было. Все, что я делаю, я делаю для себя. Я сам себе критик. Прелесть работы художника – а я именно таковым себя считаю – в свободе самовыражения. Мой бренд – это проект, построенный на страсти и преданности своему делу. Рецензии, конечно, важны, но сейчас в моде совсем другие времена, нежели лет 20 назад. Раньше отзывы критиков влияли на продажи, но кого сегодня волнуют негативные комментарии? Для меня, например, куда важнее мнение моих друзей, чем каких-то критиков. Не уверен, что положение дел всегда будет именно таким, но сегодня в индустрии моды правит бал покупатель, и брендам важно продавать, а не получать хорошие отзывы. Но если честно, мне нравилось время, когда мнение критиков по-настоящему что-то значило: это помогало двигать искусство вперед.

Кто ваш любимый дизайнер?

Эди Слиман на первом месте. Восхищаюсь его творчеством от начала до конца. Я думаю, он задал для нас, дизайнеров, новое направление творчества, показал, как связать историю грандиозного модного дома с современной модой.

И последний вопрос. Если бы у вас была возможность пообщаться с любым человеком когда-либо жившим на земле, кто бы это был?

Ох, сложный вопрос... Первым в голову приходит Майкл Джексон, но если подумать, то о чем с ним можно было бы поговорить?