Пьерпаоло Пиччоли: «Одежда придумывается не для вечности, а для того, чтобы ее носили здесь и сейчас»

Самый первый номер русского The Symbol вышел в 1996-м, поэтому мы всех просим сыграть в увлекательную викторину и ответить на вопрос, есть ли у вас какие-нибудь особенные воспоминания, связанные с этим годом?

Ой, ну мне даже думать долго не надо. В 96-м я работал в Fendi, а главное — мы с моей женой Симоной ждали нашего первенца, дочку Бенедетту. Такое впечатлении, что это было вчера.

Тогда давайте поговорим буквально о вчерашнем дне. Даже во время жесткого локдауна вы предпочитали не снимать лукбуки, а проводить показы, пускай и без аудитории. Почему это для вас так важно?

Потому что мода неразрывно связана с человеческим телом – ну и с шоу, конечно. Это перформанс, которому жизненно необходимы подмостки. И несмотря на то что мне понятен запрос на перевод показов в диджитал-формат, я продолжаю настаивать: некоторые вещи должны оставаться неизменными, иначе они потеряют саму свою суть!

Арт-коллаборациями сегодня сложно кого-то удивить, но вам это удалось: для работы над новой кутюрной коллекцией вы пригласили сразу 17 актуальных художников. Как родилась эта идея?

Честно говоря, я довольно давно с ней носился. Было интересно собрать людей, которые не имеют отношения к миру моды, посмотреть на нашу одежду их глазами, услышать самые разные голоса. Кого-то из художников я знал давно, с кем-то меня познакомил Джанлуиджи Рикуперати – куратор проекта. И, надо заметить, наше взаимодействие не было простым. Но в конце концов оказалось, что именно это нам всем и требовалось: сесть вместе, поговорить, подержать вещи в руках, поспорить и даже немного поругаться, а потом начать сначала. Человеческие связи – вот главная жизненная энергия любого креативного процесса.

А вы согласны с утверждением, что мода – это одна из форм искусства?

Господи помилуй, да нет, конечно. Одежда придумывается не для вечности, а для того, чтобы ее носили здесь и сейчас. И с художниками я сотрудничал не ради того, чтобы придать коллекции статус арт-объекта. Меня интересовал только результат живого диалога и противостояния.

Haute couture всегда был чисто женской территорией: в коллекциях изредка встречалась пара-тройка мужских образов, но на этом все. Вы же показали полностью гендерно инклюзивную историю. Почему?

Потому что у меня как у дизайнера есть возможность быть услышанным и я просто обязан ее использовать. Сколько можно говорить о том, что мир должен стать более инклюзивным, и ничего для этого не предпринимать? Я решил показать на подиуме те перемены, о которых мечтаю в жизни, ведь иногда одна картинка стоит тысячи слов.

Вы явно не из тех, кто слишком серьезно к себе относится: никогда не боялись стать героем мема и даже сделали коллаборацию в TikTok с Хананом Бешовичем, создателем популярного инстаграм-аккаунта (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) @ideservecouture. Почему вам кажется, что сегодня моде важно уметь смеяться над собой?

Не только моде – каждому из нас. Способность вовремя посмеяться предполагает и умение стать серьезным в тот момент, когда это действительно необходимо. А Ханан очень умный парень, который знает, как подать сложную тему легко и весело. Мне такой подход близок.

Пока бренды с переменным успехом гоняются за поколением Z, вы без особых усилий находите с зумерами общий язык. Как вам это удается?

Не думаю, что имеет смысл менять свое поведение для того, чтобы кого-то привлечь. Я просто внимательно слушаю людей, с которыми общаюсь, и не важно, сколько им лет – 12 или 80. Если ты действительно заинтересован личностью собеседника, он это чувствует. Вы уж мне поверьте, я говорю как отец троих детей в возрасте от 15 до 24 лет – можно сказать, полиглот! (Смеется.)

Критики в один голос твердят, что за последние годы вы заново изобрели Valentino. Можете сформулировать суть изменений?

Ну не знаю насчет «переизобрел» – я ставлю перед собой задачу привнести новые смыслы в существующие коды Дома. Роза, конечно, пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет, но мне кажется важным сделать ее аромат созвучным времени, в котором она цветет. В обратном случае существует опасность застрять в прошлом и потерять связь с живыми людьми. А это недопустимо.

Раз речь зашла об исторических кодах – что в архивах Дома поразило вас больше всего?

Сложно выделить что-то одно, но все вместе произвело абсолютно сокрушительный эффект. Я обнаружил там столько всего, что мечтал увидеть и к чему хотел прикоснуться! А еще было интересно оценивать разницу между моими ожиданиями и реальностью: именно она дала сильный толчок моей креативности.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ В ОКТЯБРЬСКОМ НОМЕРЕ The Symbol