«Отвратительный и великолепный»: что нужно знать о Хельмуте Ньютоне — фотографе, который раздел всех супермоделей

«Меня очень привлекает дурной вкус. Он гораздо более захватывающий, чем то, что принято считать хорошим вкусом, который всего лишь стандартный способ смотреть на вещи», — эта цитата Ньютона лучше всего объясняет то, как он мыслил и снимал. Яркий макияж, полная нагота, напряженные постановочные позы, интерьеры дешевых мотелей или спален особняков, неловкие мизансцены, будто из порнофильма или дамского романа, — то, что бросается в глаза на его снимках в первую очередь. Его фотографии шокировали и консерваторов, и прогрессивно мыслящую публику. Феминисток съемки Ньютона вообще разделили на два лагеря: одни (например, Сьюзен Зонтаг) считали фотографа мизогином, другие же уверяли, что он наделяет своих моделей властью над мужчинами. Он же сам уверял, что просто любит женщин больше всего на свете — и лукаво посмеивался. Несмотря на провокационный характер его фото, за всю карьеру он ни разу не попал в секс-скандал. Даже сегодня, в эру новой этики и #MeToo, все модели и звезды, которых он снимал, отзываются о нем исключительно положительно. И утверждают, что раздевались перед его объективом лишь потому, что чувствовали себя при этом в полной безопасности.

Фотографией Хельмут увлекся еще в детстве. К ужасу отца, который желал, чтобы сын унаследовал семейную фабрику по производству пуговиц. «Отец говорил мне, что так я окажусь на дне. Что ж, он оказался прав. Но мне там понравилось», — шутил Нойштедтер (настоящая фамилия Ньютона — прим. ред.). Он пошел ассистировать на съемках еще в 14 лет. Конечно же, не сказав ничего родителям. Уже в более сознательном возрасте он устроился ассистентом к Эльзе Симон, известной как Ива. В ее студии он и освоил азы профессии. После еврейских погромов 1938 года и ареста отца Ньютон был вынужден покинуть Берлин. Направляясь на корабле в Китай, он осел в Сингапуре, где недолго поработал репортером в местной газете. «Я был отвратительным репортером. Когда я прибывал на место происшествия, там уже все заканчивалось», — вспоминал он. Его витиеватый путь к фэшн-фотографии завершился после переезда в Австралию. Там он не только стал снимать для местных журналов (включая локальную версию Vogue), но и познакомился со своей будущей супругой Джун. Вместе они провели 56 счастливых лет.

Сделав недолгую остановку в Лондоне, который показался ему слишком консервативным, Ньютон принял судьбоносное предложение о сотрудничестве от французского Vogue. Именно съемки для этого журнала закрепили его в статусе самого востребованного фотографа эпохи. Все совпало идеально: 60-е и 70-е с их духом свободы и сексуальной раскрепощенности позволили Хельмуту по-настоящему раскрыться, а открытая к экспериментам редакция «Вога» поощряла фотографа в его исследовании границ допустимого. Даже в моменты конфликтов с рекламодателями. Они, к слову, доставляли главному провокатору мира фэшн-фотографии сплошное удовольствие. Как и возмущенные письма читателей, которые пачками приходили в журналы. «Чем хуже, тем лучше», — всегда отвечал он на любую критику. И продолжал играть на нервах возмущенной общественности.

Гений модной фотографии оставался верным себе до глубокой старости. С годами снимал реже, но так же провокационно. И одному богу известно, сколько еще он успел бы сделать, если бы не трагический инцидент. 23 января 2004 года он не справился с управлением, врезавшись в стену близ парковки его любимого отеля «Шато-Мармон» в Лос-Анджелесе. Приехавшие на вызов врачи уже не смогли его спасти. Ньютон ушел из жизни в в клинике Cedars Sinai Medical Center. На прощание его супруга, Джун, сделала их последнее совместное фото.