Моника Беллуччи: «Теперь карьера актрисы не заканчивается в 40 лет, как часто случалось раньше»

Когда Том Вольф (режиссер-документалист, автор фильма «Мария до Каллас». – Прим. HB) предложил мне поучаствовать в постановке, я, честно говоря, испугалась, ведь на сценe до этого никогда не играла! Но отказаться не смогла, потому что письма и воспоминания, на которых построен весь спектакль, оказались невероятно эмоциональными. Я чувствовала, что прикасаюсь к душе героини. В нашем спектакле она больше хрупкая и уязвимая Мария, чем обласканная славой Каллас. И сильнее всего меня заинтересовала как раз эта ее двойственность: с одной стороны, она была настоящей дивой, а с другой – женщиной с простым и нежным сердцем. А еще она боролась за свою свободу с упорством и самоотверженностью, которые поражают даже сегодня. Ей хватало смелости слушать сердце и, например, добиваться развода с нелюбимым мужчиной в те времена, когда в Италии они были строго запрещены. Принято считать, что жизнь Каллас похожа на греческую трагедию. Но я думаю, правильнее будет сказать, что она прожила смелую жизнь. Не каждой женщине выпадает возможность погрузиться с головой в такие сильные страсти.

Это точно! Но если говорить о смелости, страшно было впервые выходить на сцену?

Безумно! И до сих пор это дается мне не без трепета, хотя мы уже выступали в Риме, Милане, Венеции, Лондоне и скоро поедем в Америку и в Россию, чего я очень жду. У меня появились свои ритуалы: перед выходом повторяю toi, toi, toi (пожелание удачи в актерской среде, аналог «ни пуха ни пера». – Прим. HB), и, как ни странно, помогает. Но мне кажется, чем сильнее нервничаешь, тем более искренно доносишь до публики чувства и переживания своего персонажа. Фильм, в котором ты снялся, дальше живет без тебя – и даже если его увидят по всему миру, к тебе это уже будет иметь мало отношения. А на сцене со зрителем каждый раз работают твое тело, голос, непосредственная энергетика. На выступления Каллас, например, шли не только из-за ее восхитительного сопрано, но и из-за удивительно мощной ауры.

Вы снимаетесь в кино больше 30 лет. Как считаете, положение женщин в индустрии сильно изменилось по сравнению с тем временем, когда вы делали первые шаги в профессии?

Все стало гораздо проще: есть возможность высказаться и быть услышанной. Трансформировались социальные роли, появилось гораздо больше уважения и самоуважения, наконец. Да что там, теперь карьера актрисы не заканчивается в 40 лет, как часто случалось раньше. Конечно, о полном гендерном равенстве говорить пока рано, хотя процесс уже запущен и его не остановить. Но при этом я не очень верю в осмысленность войны между мужчинами и женщинами: нам необходимо найти опорные точки для диалога и идти вперед вместе, потому что мы не можем друг без друга – и так будет всегда.

А в модельном бизнесе похожая ситуация?

В первую очередь изменились сами девушки: они знают свои права и умеют говорить нет. Я вижу это по моей старшей дочери Деве. Она похожа на меня в ее возрасте (осенью Деве исполнилось 17 лет. – Прим. HB): учится в школе и периодически снимается для журналов или участвует в показах. Но она защищена, с ней работают люди, которым я доверяю, а иногда и сама присутствую на площадке. И как только она чувствует малейшую неуверенность в ситуации, тут же сообщает об этом. Мне нравится, как она входит в fashion-мир: без спешки, спокойно и не взрослея слишком стремительно, как часто бывало раньше с очень юными моделями.

ПРОДОЛЖЕНИЕ В МАРТОВСКОМ НОМЕРЕ The Symbol

Фото: СТЕФАН ЛИСОВСКИЙ
Стиль: ЕКАТЕРИНА ТАБАКОВА
Интервью: ДАША ВЕЛЕДЕЕВА

МАКИЯЖ: LETIZIA CARNEVALE@GREEN APPLE ITALIA; ПРИЧЕСКА: JOHN NOLLET FORTY ONE STUDIO PARIS; МАНИКЮР: PHILIPPE OVAK@MARIE-FRANCE THAVONEKHAM AGENCY; ПОРТНОЙ LUSSINE KHALATYAN; АССИСТЕНТ СТИЛИСТА SERGEY TATULYAN; АССИСТЕНТ ФОТОГРАФА: OLEKSII KUZMENKO; АССИСТЕНТ ПАРИКМАХЕРА BASTIEN LE DIVENAH; ПРОДЮСЕРЫ В ПАРИЖЕ: JOHN FANNING@JPPS PRODUCTION, JACQUELINE PUSCH@ JPPS PRODUCTION; ПРОДЮСЕРЫ: КСЕНИЯ СТЕПИНА, JULIA ORLOVA@STARDUST PRODUCTION.