История успеха Дианы Вишневой. Балерина в объективе Георгия Пинхасова
Диана Вишнева с легкостью могла бы написать балетную энциклопедию, и определения в этих двух-трех томах были бы самыми точными и честными. Потому что каждое она прожила: движения, доведенные до канона тысячами повторений, классические балеты-блокбастеры, которые Диана начала танцевать, еще будучи лучшей в классе ученицей Вагановской академии, имена важнейших хореографов двух веков, специально для нее ставивших свои балетные эксперименты. Из этих самых имен она составила целую коллекцию – бесценное личное собрание балетмейстеров, которым не может похвастаться ни одна из современных танцовщиц. «Я сразу понимала, что именно хореографы делают из ученицы с крепким образованием и потенциалом личность с именем», – объясняет Вишнева, чья международная карьера стартовала благодаря одному такому человеку. В 1994-м прилежную студентку Вагановки пригласили на конкурс Le Prix de Lausanne. За зимние каникулы (время, когда в репетиционных залах отключают отопление и свет) Диана подготовила программу, кульминацией которой стала миниатюра «Кармен», поставленная для нее тогдашним худруком академии Игорем Бельским. Этот номер увидел возглавлявший жюри арт-директор Балета Монте-Карло Жан-Кристоф Майо – и золотая медаль, на тот момент никому не присуждавшаяся 14 лет подряд, оказалась у Вишневой. С тех пор восходящая звезда не дала Майо ни одного повода разочароваться в выборе. А в 2013-м им даже удалось поработать вместе: для сольной программы Дианы «Грани» французский хореограф придумал балет Switch.
Другим спектаклем, вошедшим в тот проект, была поэтичная «Женщина в комнате», сочиненная американкой Каролин Карлсон под впечатлением от «Зеркала» Андрея Тарковского и поэзии его отца Арсения Александровича.
Работа над постановкой начиналась непросто: Каролин просила приму Мариинского театра забыть о стерильной академической выучке, расслабиться и начать импровизировать. «Импровизировать? В классической школе такой свободы никто не дает, – замечает балерина. – С самого детства в нас заложен страх сделать неправильный шаг. Тебя сразу раскритикуют, и ты упадешь в психологическую яму, из которой потом будешь долго выбираться». Но Диана попробовала – и у нее получилось. Не могло не получиться. Она обожает эксперименты, давно привыкла поступать так, как считает правильным сама, и никогда не игнорирует внутренний голос. Возможно, именно он подсказал ей согласиться на предложение The Symbol доверить съемку обложки не известному модному фотографу, а легендарному мастеру репортажа Георгию Пинхасову – единственному российскому члену Magnum Photos, до сих пор ищущему красоту случайного момента, как завещал сооснователь агентства Анри Картье-Брессон.
Вообще, значимость внутреннего голоса Диана поняла давно. «Самый важный урок в этом смысле мне преподал Уильям Форсайт, который снял меня со спектакля Steptext за день до премьеры в Мариинском (в марте 2004-го. – Прим. HB). Для меня это стало чем-то сродни землетрясению. Месяц мы репетировали с его ассистентом, все было прекрасно. Но когда дело дошло до работы с хореографом, я поняла, что требуется совсем другое. Обсудить все нюансы с ним напрямую нельзя, так в театре было не принято – только через администрацию или помощника. Каким бы статусом ни обладал танцовщик. Чтобы тело начало по-новому двигаться, мозг должен сменить программу. Мой ступор Форсайт расценил как проявление звездной болезни. А я ею никогда не страдала», – вспоминает Вишнева, после репетиции простоявшая у кабинета великого американца четыре часа в ожидании аудиенции. Когда на своем тогда еще очень базовом английском она объяснила ему, что случилось на самом деле, он удивился. Но возвращать Диане премьеру не стал: все-таки другая танцовщица уже начала готовиться. «Я все равно приду», – настаивала балерина. «Как? Я же вас снял», – парировал хореограф. «В зрительный зал с цветами», – рассмеялась она в ответ. Перед тем как уехать, Форсайт организовал для Дианы отдельную репетицию, а потом специально прилетел на ее спектакль. Они дружат до сих пор. «Он показал мне, что есть более самостоятельный путь, когда ты сам можешь выбирать и договариваться с хореографами, которые кажутся тебе наиболее близкими», – говорит Вишнева.
С этой новой дороги она больше не сходила, хотя все вокруг недоумевали: зачем главной звезде Мариинки и приме Американского театра балета contemporary dance? Но Диана уверенно гнула свою линию.
«Все современные проекты я делала параллельно с исполнением классических партий. Каждый новый спектакль расширял мой кругозор, а с ним и возможности моего тела. Работа в Берлинской опере и NDT (Нидерландский театр танца. – Прим. НВ) придала мне уверенности в себе», – рассказывает балерина, чей энтузиазм порой приводил в недоумение хореографов. Особенно в самом конце нулевых, когда мир классического танца все еще воспринимался прогрессивными компаниями как нечто параллельное и слишком идеальное. Эти прямые почти не пересекались, и в том, как изменилась ситуация, есть заслуга Вишневой. «Раньше балерина, которая стоит на пуантах, не могла попасть в NDT, – объясняет она. – Пол Лайтфут (хореограф и художественный руководитель NDT вместе с Соль Леон с 2002-го по 2020-й. – Прим. НВ) учился в школе Королевского балета и по этой причине хорошо знал классику, а вот Соль ни разу не видела даже "Жизель". Когда я в 2011-м приехала к ним с предложением поработать вместе, они отреагировали примерно так: "Вы прекрасны, но зачем и что вам здесь делать?" Собственно, они и на встречу пришли только из уважения – чтобы вежливо отказать». Дальше была двухчасовая беседа, а после хореографы отвели Диану в зал: показали ей балет Subject to Change и сказали, что хотят ее в нем увидеть. «Хотя даже толком не знали, как я двигаюсь. Просто обнаружили во мне единомышленника. Все это помогало мне быть смелой».
Но вернемся в 2020-й. Пандемия застигла Вишневу в Петербурге – за пару дней до выхода на сцену родной Мариинки в «Анне Карениной» Алексея Ратманского. Сначала карантин даже понравился – о таком количестве времени вместе с двухлетним сыном Рудольфом она раньше не могла даже мечтать. Но потом локдаун начал напоминать осаду, перенеслась Олимпиада в Токио, которую Вишнева должна была открывать вместе с Орели Дюпон балетом B/olero Охада Наарина, а июньская программа фестиваля Context просто отменилась: кроме прочего мы так и не увидели долгожданного «Ревизора» канадской суперзвезды Кристал Пайт и кабаре-спектакль Playback того же Наарина.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ В ОКТЯБРЬСКОМ НОМЕРЕ
Онлайн-трансляции фестиваля – по ссылке.
Балет «Шахерезада», Москва, Театр «Новая опера», 18–20 ноября; Санкт-Петербург, БДТ им. Г. А. Товстоногова, 24 и 25 ноября. При поддержке ПАО «Газпром», группы ИЛИМ, отелей «Метрополь», «Азимут», и «Кемпински Мойка 22».
Фото: ГЕОРГИЙ ПИНХАСОВ
Стиль: ЕКАТЕРИНА ТАБАКОВА
Текст: ДЕНИС МЕРЕЖКОВСКИЙ
МАКИЯЖ И ПРИЧЕСКА: ЮЛИЯ ТОЧИЛОВА @ORIBE_RUSSIA; АССИСТЕНТЫ СТИЛИСТА: КСЕНИЯ ХАМИДУЛЛИНА, МАРИЯ ТАРАСОВА; АССИСТЕНТЫ ФОТОГРАФА: ИВАН СОЛОВЬЕВ, СЕРГЕЙ САВЕЛЬЕВ; ПРОДЮСЕР КСЕНИЯ СТЕПИНА. БЛАГОДАРИМ САНКТ- ПЕТЕРБУРГСКУЮ ГОСУДАРСТВЕННУЮ ХУДОЖЕСТВЕННО- ПРОМЫШЛЕННУЮ АКАДЕМИЮ ИМЕНИ А. Л. ШТИГЛИЦА ЗА ПОМОЩЬ В ОРГАНИЗАЦИИ СЪЕМКИ.