Монстры в наших руках

В метро уже никто из парней не смотрит на девушек. Вот сидит она напротив, голоногая и полногрудая, – никому нет дела. Все парни уставились в телефон. Один кино смотрит, другой строчит в вотсапе, третий играет в танчики. Впрочем, и девушка занята: она изучает инстаграм (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) подружки, которая в Турции отдыхает. А подружка на пляже в Турции шарашит селфи – одно за одним. Она не купается, не играет в волейбол, не пьет мохито. Ей не до простых человеческих радостей – у нее селфи. Тридцать восемь штук в час.

Я уже забываю лица друзей и подруг. Нет, мы встречаемся. Но каждый смотрит в свой телефон. Сидим часа полтора молча, пьем кофе, стучим по кнопочкам. Потом расходимся. Хорошо посидели.

Недавно встретился с другом, не виделись года два. И тут ему начали звонить. По работе. Говорю: «Воскресенье, какая работа?». Извиняется: «Вдруг что-то срочное?». Это срочное тянулось всю встречу. Уже когда вышли на улицу и он садился в такси, спросил быстро: «А вообще как дела, нормально?». Я отмахнулся: «Прочитаешь в фейсбуке (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)».

В кафе встречается юная парочка. У них явно первое свидание, в вазочке трогательная пурпурная роза. Оба смотрят в свои телефончики. Стучат по кнопочкам. Что, интересно, пишут? Она – подруге: «Ой, он такой классный, лилию подарил! А чего та помада, ты купила?». Он – другу: «Симпотная, ага. А чего наши, продули Мексике?».

Через полгода они пойдут в загс. Глядя в телефончики. Начнется счастливая семейная жизнь. Никто никому не мешает, оба глядят в свои телефончики.

Кстати, вы видели мамаш на детских площадках? Они не играют с детьми, те сами копошатся в песочнице и развлекают себя как могут. Мамы глядят в телефончики. Они – их драгоценные беби, а не грязные малыши. По биологической инерции они еще рожают и вскармливают, но вообще – занятие тяжелое и нудное. Дети кричат, писают, спать не дают. А телефончик – вот зайка, лапушка, загляденье.

Когда дитя чуть подрастет, ему в руки суют телефон: «Бери и молчи!».

Мы строчим в мессенджер – дюжине человек сразу, путаем имена и темы. Нам кажется, что у нас в ладони весь мир, что мы в центре информационных потоков, что мы всем очень нужны. Нет, никто никому не нужен, зловещий вайфай превратил сердца в модемы.

По улицам ходят зомби, натыкаются на столбы и бетонные клумбы. Никто ничего не замечает вокруг, все глядят в смартфоны. Вот мечется старушка-провинциалка, случайный живой человек в городе зомби. «Извините, а как пройти на Неглинную?» Брезгливый взгляд на старушку: «Куда?». «На Неглинную, это где-то здесь...» – «Не знаю. Включите навигатор». Старушка в ужасе отшатывается, ее сминает толпой, она стекает в канализацию, вместе с окурками. Прощай, старушка, ты была лишней в нашей цивилизации.

Зрители приходят в театр. Там их ласковым голосом просят отключить звонки и не пользоваться телефонами во время спектакля. Как бы не так! Мы в театр ходим на сцену смотреть, что ли? Что там интересного? Лопахин собирается вырубать вишневый сад, тоже мне новость. Самое главное – в телефоне. Зачекиниться в театре, почитать комменты, сделать селфи, наконец.

Актеры жалуются: им со сцены прекрасно видно, как зрители сидят в фейсбуке (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации). Как озаряются голубым светом прозекторской лица в зале. Жутковато, но актеры играют, сжав кулаки.

Актриса Юлия Ауг на днях написала пост-крик, как во время тяжелого спектакля у одной девушки в зале все время звонил телефон. Ауг сосчитала: четыре раза. И девушка не отключала звук, просто сбрасывала звонок. Для актрисы спектакль был фактически сорван. После него она вышла в фойе, к друзьям. К ней подбежала зрительница: «Можно с вами сфотографироваться?». Ауг согласилась, и тут выяснилось, что телефон звонил именно у этой девушки. «Я ее не убила. Я сдержалась», — пишет Ауг.

А ведь даже если бы бросилась убивать, та бы держала перед собой телефон и до последнего мгновения фиксировала такое увлекательное событие – ее мочит сама Юлия Ауг!

Конечно, мы спятили. Все дружно, бесповоротно. Когда машина сбивает человека, мы сперва снимаем это на телефон, как бедолага валяется, весь в крови. Потом постим в социальные сети. А потом уже идем спросить – не нужна ли какая помощь. Или не идем. А считаем лайки.

Да, мы спятили, и нас это совсем не тревожит. Наши души сожрали, но мы не паримся.

Пусть Лопахин вырубает этот гребаный сад. И ставит вместо сада вышку связи. Чтобы Раневская могла спокойно смотреть бьюти-блогеров и ставить лайки Кате Клэп.