Как в моду возвращается искренность и при чем здесь Pitti Uomo

Если для брендов и байеров Pitti Uomo – прежде всего деловое мероприятие, во время которого те могут пообщаться напрямую, договориться о заказах и так далее, то для журналистов выставка – возможность понять, в каком направлении движется мода, причем не только мужская. На этот раз свои новые коллекции привезли более 1200 марок – у каждой из них есть всего три с половиной дня на то, чтобы привлечь внимание байеров, заполучить новые бизнес-контакты, заинтересовать журналистов, чтобы затем получить публикации в изданиях и посты в Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) с хештегом (паблисити – наше все). Особенно если речь идет о молодых брендах или тех, кто приехал на Pitti Uomo впервые. Что им нужно сделать, чтобы их запомнили?

По окончании выставки ответ напрашивался сам собой – важно не просто предложить симпатичную коллекцию (просто одежда в эпоху перепроизводства уже мало кого волнует), но и рассказать некую историю, донести определенный месседж и, главное, сделать это искренне, так, чтобы люди – байеры, журналисты или просто потенциальные клиенты – тебе поверили. Причем не обязательно говорить об этом громко, оперируя клишейными заявлениями (да, мы все поняли, что феминизм – это новый черный). И у тех, кто сумеет сделать это максимально убедительно, получится занять свое место в индустрии, где новые бренды появляются пачками каждый божий день.

Интересно, что примеры такого подхода встречались на Pitti Uomo среди марок самых разных категорий. У прекрасных Knitbrary, вручную создающих потрясающие по качеству и тонкости дизайна вязаные вещи и из сезона в сезон предлагающих байерам исключительно свитера и кардиганы (на этот раз, правда, они добавили в коллекцию пару моделей пальто и шали). У японского бренда Teatora, который специализируется на спокойных лаконичных вещах, что называется, with a twist: их парки, пиджаки (очень любопытно скроенные, кстати), брюки и рубашки неизменно темных цветов сшиты из супертехнологичного нейлона (все производство в Японии), который не мнется, не пачкается и при этом позволяет телу дышать. Во всех вещах Teatora встроены секретные карманы, позволяющие владельцу носить с собой все возможные гаджеты и прочие необходимые вещи и при этом чувствовать себя абсолютно комфортно. Такой же искренний подход практикует совершенно противоположный по стилистике бренд Myths родом из итальянского региона Эмилия-Романья, который занимается исключительно брюками, – нишевое позиционирование как оно есть. Их «фишка» – в искусственно созданной винтажности вещей: такого эффекта добиваются благодаря особому методу окрашивания. На этот раз идею решили довести до максимума, показав небольшую коллекцию Granpa’s Trousers, – забрызганные краской и будто проеденные молью брюки действительно выглядели так, словно их достали из гардероба каких-нибудь дедушек. Смотрелось это невероятно трогательно.

Сегодня то и дело говорят о том, какое большое значение в успехе того или иного бренда имеет человек, который за ним стоит, будь то креативный директор крупного люксового fashion-Дома или основатель относительно небольшой марки. Когда сталкиваешься с этим лично, во время очередного осмотра выставки, понимаешь: личность порой играет чуть ли не большую роль в восприятии марки, чем сама одежда. Случайно натыкаешься на Найджела Кобурна, дизайнера одноименной культовой марки, который в этом сезоне показал свою новую коллекцию для Peak Performance, видишь его одетого в огромный свитер, комбинезон и ботинки собственного дизайна и понимаешь: человек знает, что делает. Или заглядываешь в корнер японской марки потрясающего нижнего белья Heaven’s Secondskin, рассматриваешь дорожные свечи, парфюмы и бальзамы для губ из их не так давно запущенной косметической линейки и замечаешь на упаковке знакомую фамилию Tarkovsky – все потому, что бабушка основательницы марки Йиндиго Мочицуки была русской и с Россией у нее особая эмоциональная связь. Затем наблюдаешь за показом Magliano (победителя конкурса Who is on Next? 2017 года, основанного итальянским Vogue), во время которого на подиум выходят странноватые персонажи, списанные не то с нью-йоркских сутенеров 1970-х, не то с маргиналов 1980-х, видишь самого дизайнера Луку Мальяно и понимаешь, что парень делает ровно то, что близко ему самому.

Да что далеко ходить – вполне наглядно идею важности сторителлинга показали ребята из русского корнера, девять молодых брендов, которых привезло на Pitti агентство Dear Progress. Здесь и один из основателей Crime and Punishment Миша Сидоров, который может часами говорить о своем любимом писателе Федоре Михайловиче Достоевском, – отсюда название марки и концепция, согласно которой коллекции частично отшиваются в местных тюремных колониях. И российско-украинский бренд уличной одежды Fusion, рефлексирующий на тему объединения и посвятивший новую коллекцию падению Берлинской стены, – тонкая аллюзия на тему того, насколько зачастую нелепы политические трения, вынуждающие братские народы вставать спиной к спине. И марка значков PinPinPin, которая делает вполне коммерческие, но очень качественные по дизайну и исполнению сувениры. И Error404 со своими незамысловатыми футболками, свитшотами и рабочими комбинезонами ярких цветов – история о детстве без перегибов в сторону набившей оскомину постсоветской эстетики. К слову, столь же искреннюю коллекцию показал и корейский бренд Beyond Closet, который прошел в рамках проекта Concept Korea, – кажется, дизайнер Тэйонг Ко хорошенько пересмотрел все фильмы Уэса Андерсона и решил выпустить на подиум скаутские рубашки, шапки с енотовыми хвостами, мужские пижамы в забавный принт и прочие инфантильные экзерсисы. Ничего гениального, зато искренности хоть отбавляй.

Лаконичную и мощную точку во всей этой истории поставили два дизайнера, для которых был организован в рамках Pitti Uomo совместный показ: Дзюн Такахаси из Undercover и Такахиро Миясита из The Soloist. Оба показали, как в их представлении выглядит мир будущего: у Такахаси это аллюзия на «Космическую одиссею 2001 года» Кубрика с яркими всполохами красного, небесно-голубого и ярко-желтого, а у Мияситы – довольно мрачная история в духе картины «Дитя человеческое» и немного — «Безумного Макса». Несмотря на визуальные различия, работы дизайнеров объединяло ощущение тревожности (правильной атмосферы добавляло и соответствующее музыкальное сопровождение) и почти личной рефлексии на тему того, может ли в современном мире быть хоть что-то стабильное. В этом очень отчетливо читались отсылки к истории японского fashion-дизайна XX века и его главным апологетам – Рэй Кавакубо и Йодзи Ямамото. Вместо того чтобы ваять коммерчески успешную одежду, не обремененную какой-либо идеей, Такахаси и Миясита обращаются к близкому их наследию, пропускают его через призму актуальной повестки дня и выдают отличный самобытный продукт, который не теряется среди тысяч аналогов. А главное — их художественному высказыванию действительно хочется верить.