Даша Веледеева о травле в социальных сетях, расизме и светской «дружбе»
В мартовском номере The Symbol мы пишем, что главным фильмом, иллюстрирующим тренды сезона, можно считать «В прошлом году в Мариенбаде». Погорячились. Кажется, это все-таки «Чучело».
Когда-то давным-давно мне посчастливилось стать жертвой травли в соцсетях – что еще обиднее, абсолютно незаслуженной, в чем позднее признались и ее организаторы. Произошло банальное недопонимание, не обошлось и без откровенного вранья третьих лиц, все погорячились, бывает. Близких друзей я попросила в дискуссию не вступать – еще и потому, что самонадеянно считала, что за меня сейчас, конечно, как вступятся всем миром. Я же ведь так хочу всем нравиться, готова каждому помочь и вообще живу по принципу «люби меня». И тут меня ждал сюрприз: желающих отстоять мои достоинства с честью оказался ровно один приятель, бросившийся на амбразуру и не побоявшийся навлечь на себя гнев оппонентов. Один, понимаете? Из тысяч друзей, знакомых и коллег. Понятно, что лет десять назад не только деревья были большими, но и «Фейсбук (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)» маленьким, а «Инстаграма (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации)» и вовсе не было. Но факт остается фактом: меня загнали в угол ринга, и бежать было некуда. Другая бы разозлилась, а я выучила урок на всю жизнь: свои как были рядом, так и останутся, а «лучшие» и к ним примкнувшие всегда предпочтут пересидеть в сторонке. И подождать, когда буря пройдет и можно будет вновь с очень вежливым и крайне толерантным лицом просить тебя о помощи и пользоваться твоими контактами.
В той дурацкой истории я правда была ни при чем, но ошибиться вполне себе могла, что позже не раз и делала. Без всякого, хочу сказать, удовольствия. И каждый раз удары кнутом в нашем модном цирковом манеже становились все жестче и хлестче – но спасибо им, они меня окончательно отвлекли от идеи, что можно нравиться всем и каждому. Очень модная и очень светская дружба взахлеб перестала меня интересовать. Когда тебя лишают права на ошибку и не дают возможности ни высказаться, ни извиниться, это что угодно, но не дружба. Смешно еще было, как вчерашние «друзья», превозносившие тебя до небес, в секунду начинали считать тебя исчадием ада и лихо раздавали тебе уничижительные оценки.
Поэтому если вы спросите меня, что я думаю о расизме и толерантности, двух самых горячих темах для обсуждения на парижских показах haute couture, то я отвечу вот что. Расизм абсолютно недопустим и неприемлем, тут и обсуждать нечего. Но в борьбе с ним все-таки не все методы хороши, и публичное осуждение не должно превращаться в травлю. И думаю, что если бы когда-то, лет через 20, журнал Esquire спросил меня о моих правилах жизни (мечтать же не вредно, да? Никого, надеюсь, этим не оскорблю?), то мой свод начинался бы с главного. Заступаться за друзей – норма жизни, а не исключение. Даже если страшно и политически некорректно. И даже – и тем более – если они трагически ошиблись.
*Фото сверху: Joseph Kosuth, «Essential C.S. #6 (Yes, it is so.)», 1988