Похоже, моде надоело бороться за все хорошее и против всего плохого

Загибайте пальцы. Сначала в модную повестку стремительно вернулся Демна, в конце прошлого года едва не отмененный из-за обвинений в пропаганде педофилии. Для полной реабилитации ему понадобилось несколько месяцев, одно покаянное интервью в Vogue, несколько постов с извинениями в соцсетях и донатов в благотворительные фонды от лица Balenciaga. Еще несколько лет назад этот путь занял бы несоизмеримо больше: мы все помним, чего стоило Джону Гальяно вымолить прощение за антисемитский скандал. После недолгого отсутствия в наши новостные ленты вернулся и близкий друг Демны — Йе, он же Канье Уэст. Пока, правда, камбэк идет медленно, зато методично — и то ли еще будет. Медиа уже вернулись к обсуждению его странноватых образов (благо круг тем стал шире — теперь все удивляются его тяге к ходьбе босиком и «голым» нарядам супруги рэпера Бьянки Цензори), а adidas вовсю распродают ранее снятые с продажи кроссовки Yeezy, разработанные совместно с Уэстом. Конечно, предварительно извинившись и пообещав направить процент от продаж к благотворительные фонды. Размер отчислений и названия фондов, разумеется, никто не уточнил. Да и вряд ли эта информация интересовала желающих разжиться кроссовками, к которым приложил руку Йе. Их, к слову, оказалось так много, что бренду даже удалось скорректировать свой удручающий финансовый прогноз на этот год. Будто и не было никакой «отмены».

Дальше — больше. В начале июля Габриэла Херст ушла из Chloé. Казалось бы: рядовая новость. Ну кого нынче удивишь кадровыми перестановками, если контракты с дизайнерами заключаются максимум на три года, а некоторые увольняются и того быстрее? И все же этот кейс — особенный. Херст — образцовый дизайнер эпохи новой этики. Феминистка, эко-активистка, поддерживает народные ремесла и небольшой женский бизнес — идеальный кандидат для любого бренда, стремящегося вписаться в актуальную социальную повестку. Но даже это не помогло ей продержаться на посту креативного директора больше стандартных для индустрии трех лет. Да, она помогла Chloé получить сертификат B Corp, подтверждающий соответствие компании этическим и экологическим стандартам. Но, видимо, так увлеклась борьбой за все хорошее, что забыло о своей основной работе — дизайне одежды. Иначе трудно объяснить, почему она с маниакальным упорством повторяла одни и те же силуэты в разных коллекциях. Видимо, времени на разработку новых совсем не оставалось.

Как известно, один кейс — случайность, два — совпадение, ну а три — уже совершенно точно тренд. Мы насчитали целых четыре. И это только внутри самой индустрии. А что происходит за ее пределами? Как ни крути, мода всего лишь отражает перемены общественного настроения. А значит, искать их нужно где-то еще. И они без труда находятся. Откат от строгих идеалов новой этики происходит и в Голливуде. Подробности «отмены отмены» и возвращения в кино Джонни Деппа вы наверняка знаете — не станем на них останавливаться. Гораздо интереснее то, что крупные кинокомпании и стриминговые сервисы стали по-тихому увольнять массово нанятых за последние 5-6 лет diversity-менеджеров. Самым громким стал кейс Латондры Ньютон, которая отвечала за инклюзивность в Disney. С ее подачи студия стала снимать фильмы с новыми персонажами, представляющими разнообразные меньшинства, а «Русалочка» и «Белоснежка» и вовсе были целиком переписаны, чтобы соответствовать сегодняшним стандартам инклюзивности. Итог ее работы оказался удручающим: нововведения были восприняты зрителями болезненно и вылились в 890 млн долларов кассовых убытков. И то ли еще будет: ремейк «Белоснежки» еще даже не успел выйти на экраны, но уже вызвал шквал критики из-за переписанного сюжета и инклюзивного кастинга.

И что, спрашивается, ждет нас теперь? По правде говоря, сложно сказать. Скорее всего, мы находимся еще только в самом начале поиска нового глобального тренда. В воздухе витает паника: неужели теперь все будет как раньше? Это, конечно, вряд ли. Слишком много воды утекло — да и запросы аудитории заметно изменились по сравнению с условными нулевыми или 90-ми. Но хочется верить, что то, что придет на смену так называемой новой этике, не будет относиться к творческим людям с большей эмпатией. В конце концов, все делают ошибки. Но в условиях, когда цена ошибки — твоя репутация и карьера, идти на риски осмеливаются единицы. А творчество без риска невозможно. Мода не должна быть удобной и вписываться в некие жесткие рамки. Она должна удивлять, шокировать, задавать неудобные вопросы и заставлять зрителя искать на них ответы. А диктатура, даже если это диктатура политкорректности, к этому не слишком-то располагает.