Symbols 2024: какие люди, вещи и события определяли моду в уходящем году

В уходящем году происходящее в индустрии подчас было увлекательнее любого хита Netflix. Виной всему многочисленные кадровые перестановки, которые своим масштабом и интенсивностью напоминал уже не то что «музыкальные стулья», а самый настоящий вихрь, сносящий все на своем пути. Пал даже самый консервативный бастион старорежимного люкса — Chanel. На смену преемнице Карла Лагерфельда Виржини Виар неожиданно для всех пришел Матье Блази. Освобожденное им место в Bottega Veneta заняла Луиз Троттер, покинувшая ради этого Carven, лишившийся в ее лице шанса на возрождение. Lanvin принялся реанимировать Питер Коппинг, до этого заведовавший кутюром в Balenciaga. Эди Слиман покинул насиженное место в Celine, куда вот-вот перейдет Майкл Райдер — птенец гнезда Фиби Файло. Алессандро Микеле показал первую коллекцию для Valentino, откуда под фанфары ушел в затяжной отпуск всеобщий любимец Пьерпаоло Пиччоли. Другой industry darling — Дрис Ван Нотен — ушел насовсем, передав бренд имени себя выпускнику La Cambre Джулиану Клаузнеру, а сам предался уходу за любимым садом. Кима Джонса наконец проводили из Fendi, где он, кажется, так и не почувствовал себя на своем месте. И, наконец, в самом конце года Джон Гальяно в привычной ему драматичной манере объявил, что прощается с Maison Margiela. Какой вывод можно сделать из сказанного выше? Разве что тот, что нас ждет весьма интересный 2025-й. Нам предстоит увидеть массу громких дебютов, о которых мы наверняка будем оживленно спорить. Да и кадровые новости, пожалуй, не закончатся: еще несколько крупных брендов не нашли своих креативных директоров. Да и судьба некоторых больших дизайнеров (Слиман и Гальяно, мы смотрим на вас) пока туманна. Будем надеяться, что в последующие 12 месяцев она определится.

Даже несмотря на уход из Maison Margiela, 2024 год стал абсолютно триумфальным для Джона Гальяно. В самом его начале дизайнер взял высокую ноту, устроив прогремевший на весь мир кутюрный показ под мостом Александра III в Париже. Пока мы отходили от увиденного, Джон наряжал главных поп-культурных героинь на красные дорожки (именно он ответственен за самые яркие образы Ким Кардашьян, Майли Сайрус и Зендеи), откровенничал в посвященном ему документальном фильме и, по слухам, готовился стать главным героем Met Gala. С последним не сложилось — как и с работой в Givenchy, Dior и Chanel, куда его упорно прочили весь уходящий год. Как бы там ни было, Гальяно удалось стать главным ньюсмейкером и сделать практически невероятное — полностью реанимировать свою репутацию после «отмены» из-за антисемитского скандала. Очень надеемся, что впереди его ждет еще что-то очень большое. Может, возрождение именного бренда, который совсем пропал с радаров без участия своего основателя?

...и весь каст «Аноры». Картина Шона Бейкера стала едва ли не главным культурным феноменом года, забрав Золотую пальмовую ветвь в Каннах и буквально взорвав мировой прокат. Она также стала звездным часом для исполнителей главных ролей — российских актеров Марка Эйдельштейна и Юрия Борисова. Первого взяла в активнейший оборот модная индустрия: не проходит и месяца без новой съемки Марка для глянца, редакция i-D называет его «русским Тимоти Шаламе», а на красные дорожки нашего героя одевает не кто-нибудь, а Alexander McQueen. Впрочем, от этого он не изменяет любимым российским брендам: на фотоколл в Каннах выходит в романтичной рубашке Odor, а в «Аноре» играет сына русского олигарха в костюме Roma Uvarov Design из собственного гардероба. Во многом они и обеспечили ему место в рейтинге самых стильных людей года по версии The New York Times.

«И бохо с вами», — как бы говорили нам весь год бренды от масс-маркета до самого высокого люкса. Бохо-мания началась с дебюта Чемены Камали в Chloe: с подачи дизайнера богемные блузы с оборками, романтичные летящие платья, крупные золотые украшения, клоги на массивной деревянной подошве и джинсы-клеш окончательно сместили с пьедестала трендов «тихую роскошь». Как водится, тенденцию подхватили и другие игроки: после Gucci, Chanel и Saint Laurent она, как водится, дошла до Zara и H&M. Да и цифры говорят сами за себя: в голосовании за главный тренд года на сайте Vogue Runway бохо-эстетика заняла почетное второе место. А значит, прятать «цыганские» юбки и платья в цветочек на верхнюю полку шкафа пока преждевременно.

«Brat ты мне или не Brat?», — всю вторую половину 2024-го задавались вопросом пользователи соцсетей. Неспроста: альбом певицы Charli XCX под этим привычным русскому уху названием определил настроение целого сезона и побил все рекорды популярности. Brat summer продлилось гораздо больше положенных трех месяцев, захватив осень и даже зиму. Неряшливая, бунтарская эстетика легла в основу целого визуального тренда (или «кора», как мы их называем уже пару лет). Впрочем, brat — это не столько про внешний вид и стилистические приемы, сколько про самоощущение и то, как вы являете себя миру. Так что «оторвой» вполне можно быть и в твидовом костюме.

К слову о твидовых костюмах. «Правый поворот» случился не только в политике многих стран, но и в моде. Слово года — «консерватизм». Люкс наигрался в демократичность и вернулся к своей сути, став еще более недоступным. В новых ролевых моделей превратились trad wives, снимающие тиктоки о готовке и воспитании детей. На смену гендерной флюидности окончательно пришли традиционные маскулинность и женственность. Да что там: продажи Библии в США за год выросли на 22%! В общем, мода тоже повернулась в более консервативную сторону — но лишь отчасти. Яркий и мятежный полюс под кодовым названием brat все еще силен.