Сексуальность — это социальный конструкт: почему вам нужно знать о бренде Burc Akyol
Организаторы престижного конкурса молодых дизайнеров LVMH Prize объявили финалистов этого года. Теперь мы знаем, кто поборется за щедрый приз в размере 300 000 евро и участия в менторской программе LVMH с обучением от дизайнеров, пиарщиков, маркетологов и юристов крупнейшего люксового холдинга. Один из претендентов — Бурч Акиоль, основатель именной марки Burc Akyol. Французский дизайнер турецкого происхождения переосмысляет сексуальность и границы между гендерами — и уже успел одеть несколько знаменитостей. Рассказываем, что нужно о нем знать.
Про таких как Бурч говорят, что их путь был определен с самого рождения. Отец будущего дизайнера работал портным — так что швейную машинку он освоил еще в раннем детстве (о чем недавно напомнил трогательным архивным фото в своих соцсетях). Именно на отца в качестве своего главного учителя и источника вдохновения дизайнер нередко ссылается в новых коллекциях. Которые, к слову, он неизменно посвящает одной и той же теме: переосмыслению устоявшихся гендерных рамок и того, что принято считать сексуальным.
По мнению Акиоля, сексуальность, как и гендер, — это социальный конструкт. И мы сами определяем, что считать привлекательным — и как относиться к тем или иным проявлениям. Человеческое тело он видит в качестве своего рода холста, который используется для некого художественного высказывания. Или даже основы, по которой он, как скульптор, «лепит» свои платья. Не зря одна из самых популярных моделей его бренда называется «Кариатида» — как колонны античных зданий в форме юных девушек (такое, к слову, уже примерила Кендалл Дженнер). Поэтому нередко его работы выглядят провокационными: в них много обнаженной плоти, прикрытой лишь полупрозрачными вставками из невесомой сетки и аппликациями из шелка, напоминающими черную изоленту или графичные линии, которыми цензурируют «обнаженку» на телевидении. При этом ключевое — использование именно человеческого тела, а не женского или мужского.
Дизайнер считает, что установленные социумом нормы сексуальности нередко мизогинны и требуют от женщин соответствия недостижимым стандартам. А значит, их нужно применять и к мужчинам, чтобы они осознали всю их жестокость. Поэтому Бурч нередко делает одни и те же образы в двух прочтениях — мужском и женском, которые немного отличаются в посадке, но при этом выполнены в одном и том же дизайне.