Почему поссорились Карл Лагерфельд и Ив Сен-Лоран?

Биографы и журналисты любят описывать историю Сен-Лорана и Лагерфельда на манер противостояния эдаких Моцарта и Сальери. Доля истины в этом есть: дисциплинированный, волевой и поразительно трудолюбивый Карл всегда выглядел полной противоположностью яркого, всегда фонтанирующего идеями и даже в чем-то взбалмошного Ива. Первый любил проводить время за чтением книг в своей огромной библиотеке, второй — на богемных парижских вечеринках с громкой музыкой, литрами алкоголя, наркотиками и случайным сексом. Удивительно, но внешне они оба производили ровно противоположное впечатление. Лагерфельда с его быстрой речью, резкими суждениями и «фирменным» комбо из прически «конский хвост», больших солнцезащитных очков и черных митенок было видно за версту, в то время как тихий Сен-Лоран при знакомстве казался самым застенчивым человеком на свете.

Но вернемся к событиям 54-го. Как и положено настоящему Моцарту от моды, молодой да ранний Ив Сен-Лоран во всем опережал конкурента. Всего в 18 лет (Карл был на 3 года старше) он уже выиграл главный конкурс дизайнеров, а всего через год уже работал в Доме Christian Dior, даже не имея формального образования. Еще 2 года спустя, после внезапной смерти самого Кристиана Диора, он уже возглавит этот Дом — и после первой же коллекции станет самым обсуждаемым дизайнером Парижа. Правда, всего через 3 года, из-за скандала, вызванного показом Beatnik (чинная модная публика тогда не оценила меховые шапки и кожаные куртки в кутюрной коллекции), он теряет работу и оказывается в армии, но по возвращении в Париж открывает Дом моды уже под своим именем — и снова гремит на весь мир. С тех пор он семимильными шагами идет к статусу легенды — и в 1983-м году получает его, становясь первым дизайнером, удостоившимся ретроспективы в музее Metropolitan при жизни.

Для Лагерфельда же старт был не таким стремительным. Долгое время он довольствовался вторыми ролями в Домах меньшей значимости, много работал на фрилансе и даже однажды вынужден был выступить под псевдонимом (первую коллекцию для Дома Jean Patou он создал под именем Роланд Карл). Но методичный Кайзер от своих целей не отступал. Он брал блестящей эрудицией, начитанностью, знанием сотен тысяч самых разнообразных референсов и железной дисциплиной. Наверное, ни один дизайнер мира не работал так много и с такой отдачей, как Карл Лагерфельд. Он никогда в жизни не ссылался на плохое самочувствие, дурное настроение или отсутствие вдохновения. Он мог одновременно рисовать эскизы, руководить примеркой и давать комментарии журналистам. Такое удивительное сочетание железной воли и многозадачности в 1983-м году (тогда же, когда открывается прижизненная ретроспектива Сен-Лорана) привели его к заветной работе мечты — позиции креативного директора Chanel, которую он сохранил за собой до самой смерти — и которая крупными буквами вписала его имя в историю моды. Он открыл двери для нового поколения дизайнеров, которые делали себе имя на возрождении затухающих исторических Домов вместо того, чтобы работать над собственной маркой и делать ее узнаваемой. В отличии от Сен-Лорана, который еще при жизни вписал свои инициалы в один ряд с культовыми лого Chanel, Dior и Givenchy, Лагерфельд использовал именную марку скорее как бизнес-машину по продаже бесконечных лицензий, а всю свою страсть и энергию направлял на то, чтобы поддерживать наследие своих предшественников в больших Домах и вновь делать их успешными и желанными.

Но за несколько лет до этого звездного назначения между Ивом и Карлом, которых и без того любили сталкивать лбами, случился самый настоящий конфликт. И не из-за творческой идеи или места в историческом Доме, как можно было бы подумать. Из-за мужчины. В 71-м Лагерфельд встретил парижского тусовщика Жака де Башера — и буквально потерял голову. А парой лет позже тот закрутил роман с... да-да, Сен-Лораном. И хотя позже он снова вернулся к Лагерфельду, дружбу было уже не вернуть: творческие соперники стали теперь еще и самыми настоящими врагами. Эта история станет достоянием общественности лишь в 2006-м году, с легкой руки Алисии Дрейк, которая пообщалась со всем близким окружением обоих дизайнеров и по итогам выдала скандальную книгу «Красивое падение: мода, гений и блистательные излишества в Париже 1970-х». До этого публике приходилось лишь гадать, за что язвительный Карл то и дело пускал шпильки в адрес застенчивого Ива. «Такой Ив мне не нравится, потому что я знал его другим. Он — один из самых забавных людей в мире. У него потрясающее чувство юмора, он делает удивительные пародии. Это абсурдно, когда он говорит, что у него не было молодости, потому что я знал его, когда она у него была. Просто он был одержим только одним желанием — стать богатым и знаменитым», — сказал как-то Кайзер Карл о своем заклятом друге в интервью одному французскому изданию, не уточняя, что именно их рассорило.

Все остальное — уже история. Яркая звезда Сен-Лорана погасла так же стремительно, как и зажглась. В 98-м он перестал сам делать коллекции pret-a-porter собственного Дома, уступив место Альберу Эльбазу, а в 2002-м уже окончательно отошел от дел. Причина — долгая тяжелая болезнь, которая развилась из-за депрессии и пагубного пристрастия к алкоголю и наркотикам. Лагерфельд же проработал вплоть до самой смерти — и не выпускал из рук карандаша и блокнота даже на больничной койке. И стал, таким образом, настоящим подтверждением народной мудрости «тише едешь — дальше будешь».