Отмена отмены: как Джон Гальяно снова стал главным дизайнером нашего времени

«Наше поколение наконец увидело шоу Гальяно», — гласит заголовок статьи в американском Vogue. Восторженный материал посвящен показу Maison Margiela Artisanal весна-лето 2024, закрывшему недавнюю Неделю Высокой моды в Париже. Пресса единогласно окрестила шоу «возвращением». Хотя Джон Гальяно, по правде говоря, никуда не уходил. Maison Margiela он возглавляет уже целых 10 лет. Но в этой коллекции определенно было нечто особенное. Кажется, Джон наконец перестал сдерживать себя, пытаться соответствовать чужим ожиданиям и находить какой-то компромисс между своим видением и наследием Мартина Маржелы. Эту одежду даже как-то язык не поворачивается назвать «коллекцией Maison Margiela». Это Джон Гальяно во всем своем блеске и великолепии. Со своим фирменным театром, своим декадансом, своими отсылками к изобразительному искусству и педантичной любовью к сложным ремесленным техникам. О Маржеле в этот раз напоминали разве что туфли Tabi, переосмысленные в сотрудничестве с Christian Louboutin, да условные элементы деконструкции. Но это никого особенно и не заботило.

Все, кажется, искренне наслаждались моментом и причастностью к нему. Шоу пробудило во всех такие сильные эмоции, что заставило забыть обо всем остальном, что случилось в рамках кутюрной Недели. Соцсети наводнили ролики с показа, видео с попытками повторить сложную походку моделей, поставленную хореографом Патом Богуславским, а также рецептами «кукольного» макияжа, созданного для шоу визажистом Пэт МакГрат. Когда спустя пару недель восторги немного улеглись, имя Гальяно снова на полной скорости влетело в инфополе. Майли Сайрус пришла на красную дорожку премии «Грэмми» в золотом платье Maison Margiela из английских булавок. Референсом для наряда стала архивная коллекция самого Гальяно — сезона осень-зима 1997. Образ, разумеется, попал во все списки best dressed — а сама певица унесла домой две награды и стала безусловным триумфатором церемонии. Еще одна победа Гальяно — и отличный «прогрев» перед выходом документального фильма о нем. Но судьба не всегда была к нему столь благосклонна.

В 2011 году мир моды потряс огромный скандал. Все таблоиды вышли с фотографиями Джона Гальяно на первых полосах. Виной тому был, увы, отнюдь не блестящий показ. Одним вечером дизайнер перебрал с алкоголем в парижском баре, затем вступил в словесную перепалку с другой его посетительницей. Антисемитские оскорбления и признания в любви Гитлеру были запечатлены на видео. Сразу после скандала Джона спешным образом уволили из Dior. Последнюю коллекцию его авторства показали уже без его участия. Как и коллекцию его именного бренда John Galliano, который на тот момент уже не принадлежал своему основателю. Дальше были три года публичных извинений, покаянных интервью и попыток вернуться в индустрию. В возвращение, кажется, никто особенно не верил. Это был первый кейс «отмены». Казалось, что пути назад после этого нет. Но в Гальяно верил Ренцо Россо — основатель Diesel и группы компаний OTB Group, куда ныне входит Maison Margiela. Туда-то он и назначает оскандалившегося дизайнера, чем вызывает нешуточную полемику в фэшн-сообществе. Многие в индустрии сочли такое назначение странным и даже попросту недопустимым, но стали наблюдать, что же будет дальше.

К косым взглядам и сепсису, впрочем, ему было не привыкать. Как и перерождаться из пепла на манер птицы Феникс. Все это Джон уже проходил. Ровно 30 лет назад его карьера уже висела на волоске. Правда, виной тому были не опрометчивые высказывания, а финансы. Судьба показа его коллекции висела на волоске. У Гальяно не было денег даже на аренду квартиры, не то что на проведение хоть какой-то презентации. Но в дело вмешалась судьба в лице редактора Vogue Андре-Леона Телли и одной светской дамы Сао Шлюмберже, которая одолжила Джону на один вечер свой особняк в центре Парижа. Модели (и даже Линда Евангелиста, обычно не встававшая с постели менее чем за $10 000) согласились поработать бесплатно. Почти всю коллекцию пришлось шить из одного полотна черной ткани — это все, на что у Гальяно хватило денег.

Когда по старинному паркету застучали высокие каблуки Линды Евангелисты, все гости замерли. «Что это было — 16-17 выходов в черном цвете? Но один удивительнее другого. Это был тот момент, когда ты понимаешь, что теперь в моде все изменилось», — вспоминала главред Vogue Анна Винтур. И все действительно ожидали чего угодно, но не того, что в итоге увидели. Джон первым предложил замешивать в одном котле стили и эпохи, между которыми не было ничего общего. В этом случае он, как заправский хирург, «сшил» силуэты 40-х с японским кимоно. При минимуме ресурсов у него получилась потрясающая коллекция, которая привела избалованную парижскую публику в восторг. Она и стала для него поворотной. Именно после того шоу на молодого дизайнера обратили внимание большие фэшн-боссы.

Всего через год Бернар Арно пригласит его возглавить Givenchy — Дом, давно нуждавшийся в хорошей встряске. Всего спустя год дизайнер пойдет на повышение — в Dior. Сегодня его работу там принято вспоминать с ностальгией, но 28 лет назад многих шокировало, что на смену самому Джанфранко Ферре выбрали какого-то мальчишку. Конец 90-х был временем больших перемен. Возникшие тогда конгломераты взялись за возрождение европейских брендов с историей. Помогали им в этом молодые американские и британские дизайнеры: Том Форд, Александр Маккуин, Марк Джейкобс и, конечно, Гальяно. На кутюр снова обратили внимание: его стали использовать как маркетинговый инструмент для продажи косметики, очков и сумок, ставших основными драйверами продаж. А потому золотым стандартом эпохи стали пышные театральные шоу с декорациями, достойными Голливуда. Надо сказать, именно Гальяно во многом сформировал то, как мы воспринимаем кутюр сегодня. Именно его шоу для Dior — то, с чем у большинства ассоциируется Высокая мода.

И его сильной стороной всегда было умение вызвать у зрителей эмоции. Заставить восхищенно затаить дыхание, ностальгировать по давно ушедшим эпохам и вводить взрослых пресыщенные людей в состояние детского восторга. И пример его последней коллекции для Maison Margiela показал, что он по-прежнему на это способен. И что в моде все еще есть место настоящему чистому творчеству. И да: оно способно «завируситься» куда сильнее очередной бессмысленной коллаборации или дурацкого ролика с 3D-анимацией.