С утра включаю радио – и застаю там дуэт сценариста «Лета» Михаила Идова и исполнительницы главной женской роли Ирины Старшенбаум. Вместе с ведущим они обсуждают «фе», высказанное современниками Цоя и Майка по поводу сюжета, и приходят к выводу, что совершенно их не осуждают: какие-то пионеры сняли фильм о вашей юности – разумеется, у вас будут вопросы! Ирина, перед съемками ездившая за благословением в гости к Наталье Науменко, вспоминает, как настороженно поначалу приняла ее вдова лидера группы «Зоопарк». «Подождем двадцать лет и посмотрим, как вы отреагируете, когда к вам заявится молодежь, мечтающая снять фильм о съемках фильма "Лето", — многослойно шутит ведущий. Все хохочут.
«Мы просто сидели в отеле и пили от отчаяния»: Ирина Старшенбаум о фильме Серебренникова
В объективе The Symbol — актриса, сыгравшая жену лидера группы «Зоопарк» Майка Науменко в фильме Кирилла Серебренникова «Лето»
Фото: Эрик Панов. Стиль: Екатерина Табакова
Предположение меж тем не такое уж фантастическое: историю появления «Лета» можно упаковать в обертку из самых разных жанров – и в любом оформлении содержимое будет выглядеть впечатляюще. Попробуем представить себе сразу несколько вариантов будущего фильма о фильме.
Первым делом в голову, конечно, приходит судебный триллер о режиссере, которого прямо с площадки увозят за решетку. Съемки проходят идиллически, ничто не предвещает беды. «Мы приехали на площадку в Питер ровно на день – и он оказался последним съемочным днем для Кирилла, – вспоминают сценаристы Михаил и Лили Идовы. – Вернулись в Москву совершенно окрыленные. И тут нас настигла весть об аресте». Съемочная группа в состоянии шока. «Мы просто сидели в отеле и пили от отчаяния, пока не получили от Кирилла Семеновича через адвоката бодрящее: "Давайте вы не будете ныть, а сделаете мне кино!" – грустно улыбается Ирина Старшенбаум. – Мы думали, чем ему помочь, а он нам подсказал: если хотите что-то кому-то доказать, просто хорошо делайте свою работу». Группа заканчивает фильм, а затем его триумфально приглашают в Канны. Исполнительница главной женской роли узнает об этом от продюсера Ильи Стюарта: «Я была на съемках во Владивостоке. Когда Илья позвонил – я села на кровать и прослезилась». Фильм о фильме «Лето», вариант номер два – романтическая история дебютантки на главном кинофестивале мира. «Ты выходишь на дорожку – и все знают твое имя, все видели фильм. А специально обученный человек говорит, на какие камеры тебе оборачиваться, – потрясенно рассказывает Ирина Старшенбаум. – В общем, неподготовленному мозгу лучше в Канны не ездить, чтобы не догнала звездная болезнь». Мозг героини подготовлен хорошо: вместо того чтобы задирать нос (на Лазурном Берегу ее вдобавок то и дело принимают за американскую звезду Мэри Элизабет Уинстед), она использует фестиваль как практикум по иностранному языку. «На пресс-конференции я сказала журналистам: если буду ошибаться – пусть это вас не смущает, вы мой лучший языковой тренинг, – смеется Ира. – А потом еще было по восемь часов персональных интервью в день – половина из них на английском. Помню, я вышла помыть руки и зависла над раковиной на целых пять минут – так было хорошо, что там никого нет. Я попала в свое личное туалетное пространство». После примерки специально сшитого для героини платья Chanel – сюжетная кульминация: дебютантка приходит на премьеру с плакатом, на котором написано имя арестованного режиссера. Каннский зал рукоплещет.
Наконец, сценарий номер три: магически-реалистическое фэнтези, кино о том, что в жизни есть место многочисленным чудесам. В истории производства «Лета» чудо на чуде сидит и чудом погоняет – начиная с выбора артиста на главную роль. «Кириллу прислали множество фотографий разных корейских артистов, – свидетельствует сценарист Михаил Идов. – Он выбрал пятерых. Оказалось, все пятеро – это один и тот же Тео Ю в разных ролях! Вдобавок выяснилось, что он снимался у нашей с Лили нью-йоркской подруги, довольно известного режиссера Джулии Локтев, в фильме "День-ночь, день-ночь". Тео сыграл роль Цоя, и именно в день его рождения объявили, что фильм берут в Каннский конкурс». Еще одно чудо – реакция вдовы Майка Науменко Натальи, которая поначалу сомневалась, доверять ли ей кинематографистам из Москвы. Приехав на площадку, она увидела Рому Зверя в гриме покойного мужа – и расплакалась: так он был похож. «Один мой друг после нашего фильма сделал предложение своей девушке, – внезапно делится собственным чудом деликатный Илья Стюарт. – Это для меня, пожалуй, была одна из самых ярких и запоминающихся реакций. Фильм присутствовал при создании новой семьи».
Многие заметят, что главного-то чуда так и не случилось – фильму в Каннах не достался приз. Ну, во-первых, достался – приз за лучшую звуковую дорожку. Идов вспоминает, что на фестивале к нему то и дело подходили иностранные коллеги с репликой: «Не знаем, что это там за советские музыканты, но издавайте скорее саундтрек!» Лучшим подтверждением тому, что музыка запомнилась, стала передача Talking Movies на BBC, посвященная итогам Канн: нарезку набережной, жарких пляжей и белоснежных яхт совершенно точно не владеющие русским британские монтажеры пустили под песню Майка Науменко «Лето», перепетую Ромой Зверем. Больше всего теперь хочется, чтобы каждый из выдуманных нами фильмов закончился категорическим хеппи-эндом. Все мы знаем каким.
Текст: Ольга Шакина