Монархи и ювелирные дома: история отношений

Луи-Франсуа Картье было 29 лет, когда он открыл ювелирное дело, но небольшой по меркам ремесла возраст не помешал мастеру быстро стать вхожим в королевские дома. Ключевое влияние на его мировую известность оказала последняя императрица Франции Евгения – супруга Наполеона III, известная законодательница мод своей эпохи. Поскольку королевские семьи часто связывают между собой родственные узы, теплые отношения с французскими и британскими монархами сблизили Луи Картье и с семьей Романовых. Покровительницами дома Cartier при российском дворе стали супруга великого князя Владимира, великая княгиня Мария Павловна, и вдовствующая императрица Мария Федоровна. Среди самых выдающихся изделий, изготовленных по заказу Марии Павловны – тиара с рубинами, бриллиантами и центральным рубином Богарне (Beauharnais) в 5,22 карата, а также короткое жемчужное ожерелье с двумя бриллиантовыми орлами, которое до отправки в Санкт-Петербург было выставлено в бутике Дома на rue de la Paix. Еще одним знаковым украшением среди многих, созданных Cartier для Романовых, стала свадебная диадема княгини Ирины, супруги Феликса Юсупова, из горного хрусталя, инкрустированная бриллиантами – в ней чередуются растительные и геометрические мотивы.

Ювелирный дом Boucheron сыграл свою роль в романтической истории последнего русского императора. Без ума влюбленный в свою невесту Александру, урождённую принцессу Викторию Алису Елену Луизу Беатрису Гессен-Дармштадтскую, внучку королевы Виктории, будущий царь Николай II сделал особый заказ придворному ювелиру британского королевского двора Фредерику Бушерону. Цесаревич запросил у авторитетного французского мастера украшение, которому не было бы равных в Европе. И Бушерон, конечно же, его не подвел: в день помолвки Николай преподнес юной Александре восхитительную тиару, усыпанную жемчугом и бриллиантами. На ее изготовление было потрачено 2000 часов. Принцесса, и так не скрывавшая симпатии к наследнику российского престола, не смогла устоять перед таким подношением, и вскоре их брак состоялся. К слову, у роскошного ювелирного изделия была не только символическая ценность: впоследствии императрица не раз признавалась, что это единственная корона, которая не вызывает у нее приступы мигрени.

С именами Наполеона Бонапарта и Жозефины Богарне тесно связана история французского ювелирного дома Chaumet: монаршим супругам он обязан своей всемирной славой. Все началось с необычной встречи: однажды молодой ювелир по имени Мари-Этьен Нито, который к тому времени уже основал мастерскую, на скаку остановил сильно разгоряченную лошадь Наполеона, бывшего в ту пору консулом. Став императором, Бонапарт не забыл смелый поступок и назначил Нито штатным ювелиром французского двора. У этого решения была и прагматическая подоплека: Наполеон хотел вернуть Франции былой блеск и статус европейского центра моды, утраченный за время революции. Первой «королевской» работой Нито стал консульский меч императора с алмазом «Регент» — самым красивым камнем Франции. Но, как можно догадаться, его мастерство наиболее активно «эксплуатировалось» первой супругой Наполеона. Соединяя роскошь и простоту, ювелир создавал женские украшения в постреволюционном духе – изящные и без лишней вычурности, в соответствии с той модой, которая расцвела при Жозефине. Сама императрица порой могла позволить себе некую эксцентричность, которая прощалась ей за ее безупречный вкус. Так, найдя в лице мадам Богарне свою вечную музу, Дом Chaumet становится «специалистом» по диадемам, отсылки к которым можно и сегодня увидеть в коллекциях ювелирной мануфактуры.

Garrard – не только старейший ювелирный бренд в мире, но и самый популярный среди представителей английской аристократии. А все потому, что в 1843 году королева Виктория пожаловала Дому официальный статус ювелира британского королевского двора – звания, которое было специально введено парламентом по инициативе королевы. В «копилке» Garrard пять корон, созданных для британских монархов: короны Марии Текской, Георга V, Георга VI, королевы-матери и траурная корона королевы Виктории, которую она носила после смерти мужа.

Безусловно, ювелирную коллекцию Елизаветы II также невозможно представить без изделий английского Дома. Среди самых узнаваемых украшений – тиара-кокошник: подобные ей короны заказывали у Garrard и великие княгини династии Романовых. От матери, королевы Марии – к дочери перешла и знаменитая корона Girls of Great Brittan and Ireland, в которой британскую королеву нередко можно увидеть на официальных приемах (до недавнего времени). Любопытная история связана и с другой ее тиарой – той самой, в которой юная Елизавета появилась в день свадьбы с Принцем Филиппом. Легенда гласит, что украшение не выдержало активных примерок и сломалось за несколько часов до церемонии. Невеста отказалась выбрать ему замену из обширной коллекции королевы-матери, и тогда тиару срочно доставили на улицу Альбемарль, где ювелиры дома оперативно привели ее в порядок. К слову, знаменитое кольцо с сапфиром, которое Кейт Миддлтон получила в наследство от принцессы Дианы, создали тут же, на Альбемарль-стрит.

Открывая свой первый магазин на Бродвее в 1837 году, Чарльз Льюис Тиффани и Джон Янг ориентировались на американскую публику, и надо сказать, немало в этом преуспели: изделия Tiffany & Co. пользовались популярностью у всего клана Ротшильдов, а в 1861 году ювелиры изготовили комплект для Мэри Тод Линкольн, в котором та появилась на инаугурации супруга. Тем временем, предприимчивый Чарльз, став единоличным владельцем бизнеса, уже планировал экспансию в Европу: в 1867 году Tiffany & Co первой из американских компаний получает награду за высокое качество изделий из серебра на Всемирной выставке в Париже, а в 1887 году ювелир приобретает несколько уникальных украшений Французского Королевского двора. После триумфа на европейских выставках список клиентов ювелирного дома пополнился внушительным количеством августейших особ, среди них: английская королева Виктория, шах Персии и российский император Николай II.

О взаимоотношениях ювелирного дома Chopard с представителями королевских фамилий было мало что известно до тех пор, пока 13 июня 1998 года в Виндзоре, во время сорванного из-за дождя турнира по поло, не произошла встреча Каролины Шойфеле с принцем Чарльзом. Результатом их беседы стало сотрудничество швейцарской ювелирно-часовой компании с Фондом принца Уэльского: в скором времени Chopard выпустили часы под названием The Prince’s Foundation. Модель бочкообразной формы, оснащенная механизмом L.U.C, отличается довольно крупными размерами и выпуклыми очертаниями. В верхней части циферблата, в положении «12 часов» расположился герб принца, а на задней крышке выгравировано название фонда.