Момент Симонса: за что мы любим нового креативного директора Calvin Klein
Осень 2005 года. «Когда Симонс придёт на новое место, ему нужно будет заняться вопросом, можно ли отремонтировать весь этот минимализм 1990-х», – такими словами обозреватели сайта Style.com приветствовали дизайнера, поступившего на службу в Jil Sander. Сейчас, по прошествии более чем десяти лет, можно снова произнести эту фразу, но уже имея ввиду минимализм 2010-х, который снова требует реконструкции – в основном «благодаря» плеяде молодых дизайнеров, путающих точность и опрощение.
В глянцевых журналах середины 2000-х нечасто встречаешь Jil Sander – массовое помешательство на лаконичном, но энергичном стиле Рафа Симонса для женщин начинается с коллекции «весна-лето 2011». Отсюда же можно отмерить старт новой эры минимализма, несмотря на то, что ни силуэты, ни цветовая палитра той самой коллекции не были чем-то принципиально новым и встречались в коллекциях марки раньше (а после – будут встречаться и в Dior): всплески люминесцентных оттенков, жакеты с естественной линией плеча, трогательные платья-бандо. Но если раньше стиль Jil Sander существовал обособленно, то в тот сезон он попал в мейнстрим – в том числе и благодаря Рафу, который подал минимализм так, что отказаться было невозможно.
Кстати, по сравнению с предыдущими сезонами эта коллекция была действительно лаконичной: простые силуэты овальных макси-платьев и белых футболок, юбок с басками и свободных парок – против множества слоёв цветной полупрозрачной органзы, составляющих платье (сезон весна 2008), конструктивных экспериментов с воротниками и капюшонами (осень 2008), нарядов из длиннющей бахромы (весна 2009) и сюрреалистических изгибов кроя, трансформирующих классические платья и жакеты (осень 2009). Ожидаемая реинкарнация минимализма 1990-х осталась в прошлом; всё-таки в конце XX века это был чистый пуризм, а сейчас – расслабленный, но при этом глянцевый, лишённый декоративной мишуры, но всё-таки очень артистичный стиль.
Раф Симонс – мастер конкретики, и коллекции для Jil Sander базировались на работе с формой, с объёмами и пропорциями. Можно заметить, что многие его излюбленные линии и силуэты перекочевали в Dior с поправкой на исторический код Дома, сильно размытый в присутствии Джона Гальяно. Возможно, именно стремление к конкретике, желание каждый раз заново изобретать вещь, и создавали ему основную трудность в работе с кутюрной линией Dior: банально не хватало времени и энергии на подчинение каждого платья, созданного в традициях Высокого шитья, настоящему моменту и одновременно – вкусам клиенток Дома. Неудивительно, что конкурентов в плане сращивания современных тенденций с кутюрным наследием у него, кажется, нет до сих пор. Одно из доказательств тому – замену в Jil Sander Симонсу нашли безболезненно, а вот назначение Марии-Грации Кьюри после длительной паузы больше похоже на компромисс.
Говорить о Симонсе как о минималисте, наверное, не стоит (он и сам просит избавить его от этого штампа). Удобнее считать его трендсеттером, если вспомнить, что многие неоднозначные идеи, которым он даёт зелёный свет – будь то спортивные шапочки с вуалетками, кроссовки с вышивкой, водолазки в пайетках или латексные ботфорты – встречаются сначала поднятой бровью, потом восторгом, после начинают тиражироваться, и, наконец, вульгаризируются масс-маркетом. Теперь он идёт в Calvin Klein, и, учитывая его влияние как дизайнера, а также умение чувствовать завтрашний день, можно ожидать наступление новой волны минимализма, которая накроет предыдущую, ещё не успевшую отступить. Тем более что за прошедшую пятилетку тренд поистрепался, деформировался и приобрёл последствия в виде плохо сшитых платьев незамысловатого кроя и карикатурных безразмерных пальто – а значит, качественная хирургия новых, незаезженных приёмов (мы верим в тебя, Раф) минимализму пойдёт точно на пользу.