Как ветераны моды снова стали более востребованными, чем молодые дизайнеры

Переживает индустрия и за Сару Бертон, год назад покинувшую Alexander McQueen: ей прочат вакантную позицию в Givenchy (на которую, по слухам, собеседуют и уже упомянутого Гальяно). Не дает покоя фэшн-энтузиастам и пустующее кресло креативного директора Chanel. Среди возможных претендентов на него упоминаются Эди Слиман, Марк Джейкобс и даже Джереми Скотт. В новую для себя роль безработного вживается всеобщий любимец Пьерпаоло Пиччоли, совсем недавно уступивший Valentino другому римлянину — Алессандро Микеле. Что объединяет эти кейсы? В них так или иначе фигурируют очень опытные игроки.

Постоянная ротация креативных директоров в крупнейших брендах, когда-то метко прозванная «игрой в музыкальные стулья», в последние месяцы все больше напоминает шахматный турнир высочайшего уровня. За досками — лишь гроссмейстеры. Никаких юниоров. Если верить упорным слухам (а дыма без огня, как мы знаем, не бывает), все ключевые партии разыгрываются исключительно между ветеранами индустрии. Гальяно якобы пытается отбить Dior у Марии Грации Кьюри, Слиман и Скотт бьются за Chanel, а Микеле уже поставил мат Пиччоли в Valentino. Никаких темных лошадок. Сплошь давние знакомые, которые не нуждаются в представлении. Интриги это, впрочем, не отменяет. Напротив: следить за перемещениями таких крупных фигур ужасно увлекательно. Впервые за долгое время кадровые перестановки в моде не выглядят мышиной возней. Вернулось давно забытое ощущение, что история творится прямо на наших глазах. А ведь еще в начале года такая картина не являлась нам даже в самых смелых фантазиях.

Совсем недавно у всех на устах были принципиально иные герои. Мы взахлеб обсуждали скоропостижное увольнение Людовика де Сен-Сернена из Ann Demeulemeester и Руиджи Вильясеньора из Bally, спорный дебют Харриса Рида в Nina Ricci и слухи о возможном назначении Симона Порта Жакмюса в Givenchy. Что общего у упомянутых персонажей? Они довольно молоды (Риду и Вильясеньору нет даже тридцати) и стали популярны благодаря соцсетям. Эдакие дизайнеры-инфлюенсеры, чье главное конкурентное преимущество — не внушительное резюме, а армия верных подписчиков. В какой-то момент стало казаться, что онлайн-слава и умение создавать красивый визуальный контент теперь ценятся выше, чем портновское мастерство и релевантный опыт работы. И вот мы здесь. Наблюдаем, как фэшн-эйчары и боссы люксовых конгломератов бьются за тех, кто этим фэшн-вундеркиндам в отцы годятся. С чего бы вдруг?

Первая из возможных причин такого расклада — лирическая. А именно — ностальгия. Она способна не только вызывать к жизни канувшие в лету тренды вроде джинсов с низкой посадкой, но и реанимировать карьеры дизайнеров. Лучший тому пример — все тот же Гальяно. Рискнем предположить, что «отмена отмены» состоялась в том числе из-за роста интереса к его архивным вещам 90-х и 2000-х. Вполне возможно, что возвращение Джона в большую игру не было бы столь стремительным, если бы не накрывшая модниц тоска по «седлам», микро-юбкам из денима и топам с яркими принтами, которые он создавал на рубеже веков для Dior. Соскучилась индустрия и по масштабным театрализованным шоу, которое удавались (и по-прежнему удаются) ему лучше всех. Не просто же так последний показ Maison Margiela Artisanal «сломал интернет».

Вторая причина носит уже сугубо прикладной характер. И упирается она в разницу между поколениями. Дизайнеры «с пробегом» не избалованы психотерапией и не чтут work-life balance. Они полностью растворяются в работе. Служение ремеслу для них важнее личных границ. Настолько, что некоторые из них отправляются в рехаб прямо с показа или из ателье. Молодняк на такие жертвы идти не готов. Все мы помним, как Людовик де Сен-Сернен покинул Ann Demeulemeester всего через полгода после назначения. Тут же поползли слухи, что виной всему конфликт с владельцем бренда, Клаудио Антониоли. И что Людовик, дескать, не стал искать компромисс со «сложным» начальником, а просто хлопнул дверью и ушел. И это очень симптоматично для джензеров и поздних миллениалов, которые не считают увольнение провалом, а решение о нем зачастую принимают молниеносно, едва столкнувшись с малейшим дискомфортом на рабочем месте. В модной индустрии, как известно, такое не любят. Трудиться здесь нужно много, упорно и с максимальной отдачей. Даже если это в ущерб собственным интересам и ментальному здоровью.

Но есть еще один «слон в комнате», на которого недвусмысленно намекает такая смена парадигмы. И это кризис идей, в который мода погрузилась в погоне за вирусными инфоповодами и постоянным ростом продаж. Приходится признать, что более юные дизайнеры, от которых ждали свежего взгляда, в основном занимались цитированием своих предшественников, приправленным хитрыми пиар-уловками и упакованным в формат контента для соцсетей. Индустрия жаждала новых (в идеале — более коммерческих) Гальяно, Маккуинов, Фордов и Готье, но вместо этого получила лишь их бледные копии. И повсеместное падение продаж в брендах, недавно сменивших креативных директоров (взять хотя бы Gucci, в очередной раз просевших на целых 20%) — бесспорный аргумент в пользу более опытных и стабильных дизайнеров. Если со всем остальным как-то можно примириться, то финансовые проблемы — «красный флаг», который не получается игнорировать, Так что эйджизм пал жертвой холодного расчета. Причем довольно буднично, будто и не было никаких тектонических сдвигов. Другое дело, что опытные дизайнеры, прямо скажем, не молодеют. А вопрос о том, кто придет им на смену, все еще остается открытым.