Жан-Поль Готье: «Необходимо меняться, чтобы чувствовать жизнь»
Начало лета в Санкт-Петербурге ознаменовалось показом весенне-летней коллекции Jean Paul Gaultier Haute Couture, организованным компанией ProFashionDays Fashion Events & Production. Российская премьера, состоявшаяся спустя несколько месяцев после парижской, завершилась afterparty в отеле W St.Petersburg и выступлением группы Wet Red. Несмотря на то, что сам Готье по независящим от него причинам не смог посетить шоу, нам удалось узнать ответы на вопросы, волнующие многих после ухода дизайнера из мира prêt-à-porter. О глубинных причинах перемен и их сути Жан-Поль Готье рассказал TheSymbol.ru вскоре после петербургского показа.
Начнем с того, что мы очень ждали Вас в Петербурге. Увидеть своими глазами кутюрную коллекцию, в январе представленную в Париже, было очень радостно. Почему Вы выбрали для показа именно Санкт-Петербург?
Мне посчастливилось посетить этот прекрасный город несколько лет назад, и я жаждал побывать здесь вновь, особенно в период «Белых Ночей».
Что происходит с тенденциями Haute Couture?
Могу говорить лишь за себя: в последний год, после 39 лет работы, я остановил производство ready-to-wear и сосредоточился исключительно на Haute Couture. Для меня это лучший способ выразить свою креативность и развивать ее в модной индустрии.
Насколько изменилось понятие «высокая мода» в XXI веке?
Пока все бренды сегмента fast fashion производят демократичную, местами довольно хорошую одежду, я думаю, что существует запрос на экстримальную роскошь – нечто, что сделано на заказ, вручную. Я не делаю денег на кутюрных коллекциях, но и не теряю прибыль, потому что это по-прежнему самодостаточный бизнес.
В начале карьеры Вы не создавали кутюрные коллекции, а теперь ушли от prêt-à-porter и занимаетесь только ими и парфюмерией. Почему так случилось?
В то время, когда я основал собственный модный Дом, а было это в 1976 году, одежда ready-to-wear считалась чем-то авангардным, над ней работали подлинно креативные дизайнеры: Тьерри Мюглер, Клод Монтана и Такада Кензо. Старт моей карьеры был отмечен работой над кутюрными коллекциями в Доме Пьера Кардена, но я быстро осознал, что хочу создавать повседневную одежду. Далее, в 1990-х, я был приглашен в Givenchy, но вместо этого решил попробовать собственные силы в высокой моде. Я получил заказы на первую коллекцию, затем решил сделать вторую, далее – третью и больше не останавливался. Тем временем мир моды невероятно изменился: с каждым годом становится все сложнее оставаться независимым. В начале моей карьеры такого не было. Однако и теперь я предпочитаю сохранять свободу, делая все по-своему.
Я не делаю денег на кутюрных коллекциях, но и не теряю прибыль, потому что это по-прежнему самодостаточный бизнес.
Некоторые дизайнеры стараются успеть все и сразу: они и актеры, и режиссеры, и писатели, и фотографы. При этом скорость жизни не всегда сказывается на качестве: отличный пример тому – Карл Лагерфельд, который выдает проекты один за другим. Поддерживаете ли Вы подобный стиль жизни или считаете, что лучше сосредоточиться на одном деле?
Я восхищаюсь Карлом Лагерфельдом и нахожу удивительным то, что он может вести столько проектов одновременно. Думаю, такой подход очень субъективен: следует работать так, как считаешь правильным.
Вы говорили, именно бабушка помогла Вам понять, что одежда может изменить жизнь. Опишите, пожалуйста, то, что Вас в ней особенно вдохновляло.
Моя бабушка работала медсестрой, а также была целительницей и косметологом. Я хотел бы послушать советы, которые она давала своим клиентам, и попытаться уловить произошедшие с ними перемены, сравнивая образы «до» и «после». Признаться, бабушка всегда позволяла мне делать то, что я хотел, даже смотреть телевизор допоздна, и во всем поддерживала. Однажды, обратившись к картам, она сказала мне, что я стану успешным. Кроме того, бабушка показала мне, что понятие красоты находится вне возраста.
Женщины всегда свободны в своем выборе, а я просто даю каждой из них возможность быть по-своему соблазнительной.
В 2005 году Вы посвятили кутюрную коллекцию русским эмигрантам, а на показе в Москве ощутили эйфорию от встречи с российской действительностью и людьми, у которых есть свои особенные взгляды на моду. Теперь, когда Вы познакомились с нашей страной еще ближе, что Вы о ней думаете?
Я часто вдохновлялся Россией и ее национальными костюмами, а также посещал Москву и Санкт-Петербург – города c сильной энергетикой. Кроме того, я всегда восхищаюсь красотой российских женщин, поэтому я работал со многими моделями из вашей страны и продолжаю это делать.
Судя по Вашей биографии, Вы совсем не боитесь перемен и готовы действовать при первой необходимости. Что именно заставляет Вас понять: пора уйти и начать что-то новое?
Думаю, это происходит естественным образом, например, как в прошлом году, когда я решил прекратить работу над повседневной одеждой. Необходимо меняться, чтобы чувствовать жизнь.
Какая музыка играет в Вашем доме в момент, когда Вы творите?
О, я слушаю музыку всех жанров, а еще обожаю смотреть клипы.
Уходя с головой в работу, Вы...
Забываю обо всем! Я всегда грезил о том, чтобы стать дизайнером, и теперь живу своей мечтой.
Почему Вам интересны эпатажные персоны: Мадонна, Леди Гага, Эми Уайнхаус? Вы считаете людей, следующих правилам, скучными?
Меня привлекают сильные личности, причем необязательно те, кого я нахожу шокирующими.
Что нужно женщине для того, чтобы соответствовать Вашему стилю и носить Ваши платья? Очевидно, их трудно сочетать со скромностью.
Я думаю, что женщины сильнее и умнее мужчин. Именно это я пытаюсь сказать своей одеждой. Однако женщины всегда свободны в своем выборе, а я просто даю каждой из них возможность быть по-своему соблазнительной.