История модели Оли Запивохиной, покорившей сердце Алессандро Микеле, рассказанная ею самою

С 2012 года у меня свой бренд. Шью обложки для книг и чехлы для ноутбуков (@pigeonn.covers). Прошлой весной сделала пробную коллекцию женской одежды, отшила технические образцы из ненужной ткани. Но все остановилось: нет материальной возможности.

С 18 лет до 21 года я работала в Levi’s. Была продавцом-кассиром, потом стилистом, визуальным мерчандайзером, тренером, обучала весь персонал. Потом стала старшим по смене — заменяла управляющего. До сих пор знаю историю Levi’s. Все было замечательно, честно.

Но в какой-то момент поняла, что как-то слишком много работы, а хочется пожить. Вот сейчас уже старший, а дальше управляющий только — и что?

И я ушла с работы, решила как раз заняться одеждой. Тем летом было много всего: сессия, еще проводили фестиваль с друзьями, который связан с аудиовизуальным искусством, Intervals. Полмесяца мы там буквально жили. Потом свадьба сестры, для нее я вручную делала украшения. Видимо, много было стресса, и я стала себя плохо чувствовать, потому что все проблемы со здоровьем в наше время от нервов. Резко начала болеть голова, немели части тела.

Я поняла: что-то не так, но к врачу не пошла. Я же со всем справляюсь уже два месяца, как-то потерплю, и все будет нормально.

В какой-то момент меня заставили пойти к врачу и буквально через два дня сказали: «Девушка, у вас опухоль мозга». Поэтому, даже когда спрашивают, какие у меня планы в жизни... Какие, к черту, планы? Ты можешь выйти на улицу — тебя тут же собьет машина. Какой смысл тратить время на выдумки? Так и со мной произошло, когда опухоль обнаружили. И что дальше? Операция, восстановительные этапы несколько месяцев. Причем неизвестно было, как она пройдет. Пока я терпела, у меня уже было несколько кровоизлияний в мозг.

Переломный момент был, когда мне поставили диагноз, потому что помимо него еще много всего произошло.

Я тогда подумала: «Меня точно кто-то сглазил, я столько гадостей людям никогда не делала, сколько сейчас на меня вылилось. За что?»

Я съездила в Дивеево, недалеко от Нижнего, помолилась. Наверное, первый раз в жизни. Потом к родителям, надела свой крестик, который уже давным-давно перестала носить. И даже почувствовала легкость.

Я к этому отношусь как к приключению. Ну да, здорово. У меня нет разделения на «до» и «после». Это моя жизнь, жизнь Ольги Запивохиной. Да, у меня были длинные волосы, теперь их нет, но зато видно красивую шею и эльфийские уши.

В конце августа я узнала об опухоли, 25 сентября мне провели операцию, дальше был восстановительный месяц в больнице и еще один дома. А в первых числах ноября мой нынешний агент Илья Вершинин приехал в Нижний. Мы знаем друг друга уже 8 лет, жили в соседних домах. Он посмотрел и сказал: «Оль, давай», — и я ответила: «Давай».

А что? Мне терять нечего, у меня сейчас вообще ничего нет. Я завела себе собаку, только она у меня и есть. Если я кому-то что-то должна в этой жизни, то это только родителям и ей.

5 ноября мы сняли короткое видео, Илья выставил его в Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), тут же его увидел Давиде, дизайн-директор женской линии Gucci, и предложил приехать познакомиться. Где-то 10-го числа я в Москве уже подавала документы на визу, а примерно 15-го улетела в Милан. Первый день там был пробным, но мне сразу сказали, что все окей, я останусь тут на две недели, и прислали эксклюзивный контракт для Gucci на Милан. Там же я отметила свой 22-й день рождения.

Это было лучшее поздравление в моей жизни. Просто приходишь на работу, выходишь в первом образе перед Алессандро и Давиде, а они говорят: «С днем рождения!» — и начинают хлопать в ладоши.

В общем, я с ноября уже знала, что буду участвовать в февральском шоу. В феврале, почти сразу после того как мы приехали, нам с другой девочкой из агентства прислали новость, что у нас мировой эксклюзив. А то, что я буду закрывать шоу, я не знала до самого дня Х. Когда были прогоны, было четыре выхода для моделей и в каждом примерно по 25 человек. В каждой группе есть последний, и ты не знаешь, кто будет в итоге закрывать. Тебе об этом не говорят.

После шоу у меня не было интернета, я просто увидела, что со всех соцсетей пришло около 100 оповещений.

Я только подумала: «Ого сколько! Ну ладно, буду в отеле ночью, когда мы уже съездим в агентство, погуляем, вернемся, и посмотрю». Я возвращаюсь в номер около двух ночи и понимаю, что если я сейчас буду отвечать или хотя бы читать это все, то ничего не успею, а мне завтра на работу.

Пока есть предложения, я работаю. Глупо было бы от них отказываться. Очень глупо.

Мне часто пишут маленькие девочки – хотят встретиться. Мне приятно, безусловно. Но понимаю, что, когда я была в их возрасте, у меня были какие-то свои... не кумиры, просто девочки постарше. Заходила на их страницы, но боялась даже написать что-то, заявку в друзья прислать. Просто любовалась, и мне было этого достаточно. А сейчас молодежь ведет себя порой даже беспардонно, они думают, что могут просто взять и вторгнуться. Не надо. Нравится – просто смотри, наблюдай, что-нибудь, может быть, ты захочешь перенять, но без фанатизма нужно это делать. Грань всегда должна быть.

Кумиров не надо себе искать, не надо никому подражать. Не стоит и это воспринимать утрированно, я не имею в виду, что надо быть фриком. Хотя, пожалуй, иногда даже я могу казаться фриком.