Почему Marni без Консуэло Кастильони — это Prada номер два

Напомним: слухи о том, что коллекция весна-лето 2017 будет финальным аккордом в исполнении Кастильони в Marni, начали ходить еще во время сентябрьской Недели моды в Милане. Однако на просьбу Сьюзи Менкес подтвердить или опровергнуть их дизайнер тогда лишь пожала плечами и промолчала. А спустя месяц расшифровала: «Это были беспокойные и невероятные годы. Я отдала всю свою энергию, чтобы создать проект, которым очень горжусь. Спасибо за поддержку семье, которая помогала мне оставаться верной себе. Пришло время заняться собственной жизнью. Я благодарю всех, кто верил в проект и кто помогал мне на этом сложном, но интересном пути». Так говорится в официальном обращении Кастильони.

Вот каким был этот путь: в 25 лет став женой Джанни Кастильони - наследника семейного бизнеса Ciwifurs, который специализировался на производстве меховых изделий, Консуэло, и прежде неравнодушная к моде, попробовала себя на дизайнерском поприще. И весьма успешно. Этот удачный опыт стал первой коллекцией созданного ею бренда Marni. В качестве дочернего предприятия Ciwifurs марка представляла исключительно осенне-зимние коллекции, однако посыпавшиеся заказы ретейлеров переориентировали ее на круглогодичный цикл. С 1997 года бренд представляет по две сезонные женские коллекции в год, в 1999 году выходит из состава Ciwifurs, в 2002-м запускает мужскую линейку, а годом позднее — и линию украшений. К 2005 году двери бутиков Marni были распахнуты уже во всех модных столицах: от Лос-Анджелеса до Гонконга.

Сделав ставку на сопряжение моды и искусства, Консуэло обеспечила Marni место в великолепной четверке брендов-трендсеттеров, которые не стоят в очереди за трендбуками WGSN, а вольны по-настоящему вершить судьбы моды. Пока трендбуки настаивали на эстетике будущего, Prada, Acne Studios, Jil Sander и Marni с его сотней магазинов по всему миру и годовым оборотом в 165 миллионов евро превращали это будущее в настоящее. Консуэло никогда и не отрицала: «Я прислушиваюсь к мерчандайзерам, но не позволяю коммерции брать верх, иначе коллекция становится банальной. Я слежу за логикой развития рынка, но прокладываю собственный путь».

Именно Кастильони когда-то выступила зачинателем глобального тренда на oversize, способствовала стиранию границ сезонности коллекций и развитию концепции каждой следующей линейки как продолжения предшествующей. В заслугах Консуэло – и новая женственность, лишенная всех клише конвенциональной сексуальности: «Я создаю вещи для независимой женщины, которая одевается для себя, а не в угоду другим. Она носит Marni, потому что именно в этой одежде она чувствует себя хорошо. Я не люблю слишком обтягивающие вещи, они – исключительно о сексе. Вы никогда не найдете такого в моих коллекциях».

Консуэло сделала ставку на объемы, километры ткани, пространство между телом и вещью, то есть на идею одежды как защиты, созданной женщиной и для женщин, — так же как Надеж Ване-Сибульски, Розетта Гетти, Рози Ассулин, Фиби Файло и Стелла Маккартни. В их героинях нет безупречности, но есть сила победившего феминизма и отказ от традиционных гендерных ролей.

А потом грянули перемены: в 2012 году в связи с расширением бизнеса семья Кастильони объявила о привлечении стороннего инвестора и продала 61 процент акций компании Only The Brave Group во главе с итальянцем Ренцо Росси, создателем марки Diesel и владельцем Maison Margiela и Viktor & Rolf. Спустя три года после «смены власти» основательница Marni Консуэло Кастильони покинула бренд. Большой неожиданностью для инсайдеров индустрии ее уход, однако, не стал: Мартин Маржела покинул основанный им бренд через семь лет после его покупки Only The Brave Group. Покинул так же, как когда-то Ив Сен-Лоран — Saint Laurent, Валентино Гаравани — Valentino, а Роберто Кавалли – Roberto Cavalli. Однако случай Marni, так же как все только что перечисленные, не из ряда «я устал, я ухожу». Если речь здесь и идет об усталости, то об усталости бороться за идею, лежащую в основе лично созданного дизайнером бренда. В Marni такой идеей всегда была нишевость, так что превращение бренда в исключительно коммерческий проект, подобный Prada, не только не входило в планы его основательницы, но и противоречило самой индивидуалистской философии Кастильони.

Однако условия рынка диктуют свои правила. По признанию Армандо Бранчини, вице-председателя итальянской ассоциации производителей предметов роскоши Fondazione Altagamma, в этом году вновь ожидается снижение продаж персональных предметов роскоши как минимум на один процент: «Еще никогда прежде индустрия не переживала более острой внутренней конкуренции, и это неизбежно влечет за собой экстренные меры, в том числе постоянные кадровые перестановки руководителей – как управленцев, так и дизайнеров». «Новый дизайнер — самый простой выход для руководства», — критически оценивает эту ситуацию Сьюзи Менкес.

Однако если выбор в качестве преемника Мартина Маржелы Джона Гальяно, так же как назначение в Christian Dior Марии Грации Кьюри, а в Calvin Klein — Рафа Симонса, представляет собой стратегический маркетинговый ход, ведь эти имена у всех на устах, то выбор преемника Консуэло сделан исключительно для удобства управления при сохранении прежнего эстетического вектора. Судите сами: преемник Кастильони — Франческо Риссо — выпускник флорентийской школы моды Polimoda, нью-йоркского Fashion Institute of Technology и лондонского Central Saint Martins. В послужном списке дизайнера — работа в Anna Molinari, Alessandro Dell'Acqua и Malo, а с 2008 года он занимался женскими коллекциями Prada, о пересечении пути которого с философией Marni говорить не приходится. Как не приходится и говорить о том, что, изучив его первую коллекцию для Marni, представленную сегодня, вы будете уверены, что только что видели Prada. Сдвиг тонкий, но критический: Кастильони никогда не давала избыточной красочной декоративности затмить ее интерес к работе с экспериментальным кроем, не давала голосу ретро в своей арт-эклектике выбиться на первый план и не мельчила с декором, предпочитая красочной геометрии 60-х, платьям-футлярам, звенящим пайетками, и кокетливой игре в олдскульные фактуры работу крупными мазками и формами - деконструктивизм, спортивную функциональность и откровенную андрогинность.

Это главное о Marni без Кастильони. Что же касается Кастильони без Marni, то свое прощание с брендом она подытожила: «Пора заняться собственной жизнью». И мы отказываемся верить, что она представляет себе собственную жизнь без моды.