Ароматы с вымышленными нотами

Вопреки расхожему мнению не все тюльпаны лишены запаха – есть и душистые сорта. Но в данном случае это неважно: La Tulipe – фантазия шведского парфюмера Бена Горхэма на тему того, как мог бы пахнуть тюльпан в идеальном мире, где любой цветок столь же ароматен, сколь и хорош собой. Этот вымышленный мир похож на весенний Стокгольм, вполне реальный: вода в каналах прозрачная, в парках высадили фрезии и цикламены, но в воздухе еще висит холодок – вдыхаешь и будто откусываешь от хрустящего зеленого яблока. Все, кому нравится Blanche, найдут здесь ту же нежную «бельевую» ноту, которую любит и часто использует Горхэм – отчетливый аккорд свежести и чистоты, который наводит на мысль, что тюльпан La Tulipe, скорее всего, белый.

Если вы когда-либо увлекались разведением колючек, наверняка знаете о лунных цереусах – кактусах, которые цветут раз в году и только после заката. Их аромат так хорош, что Ботанический сад в Санкт-Петербурге всякий раз анонсирует это событие в городских СМИ, а в день «икс» продлевает время своей работы до двух часов ночи. Запах цереусов – нечто среднее между жасмином, ванилью и клейкими стручками акации, и Ma Vie хорошо удается воспроизвести это сочетание зеленой свежести и теплой ванильной сладости в своем начальном аккорде. Дальше будут розы и фрезии, но запомнится именно он – удивительный, сложный, странный.

Нота оманского ладана в Incense & Cedrat воссоздана с помощью технологии Nature Print: вблизи ладанных деревьев помещали своеобразный картридж, который захватывал и фиксировал испускаемые растениями ароматические молекулы, чтобы в дальнейшем повторить их запах в лабораторных условиях. Получилась «фотография» природного оригинала – смолистый, теплый, пряный ладан с тонкой миртовой нотой.

Есть немало прекрасных цветов, которые, увы, не имеют запаха, и ладанник – один из них. Вся его сила сосредоточена в листьях и веточках, выделяющих пряную смолу – ее абсолют называют лабданумом и активно применяют в парфюмерии. В попытке исправить природную несправедливость – подарить аромат деликатным, как рисовая бумага, цветам ладанника – Comme des Garcons используют тягучую, сладкую и густую ноту лабданума как центральную (следуя логике, что все части одного растения имеют что-то общее в запахе). Но главный секрет Floriental – аккорд сливового вина, который сообщает аромату легкую фруктовость и «восточность», вынесенную в название.

Вдохновленный марихуаной аромат, созданный без участия конопли и, как принято у By Kilian, пропущенный через строй модных фильтров. При определенном усилии воли можно «раздергать» композицию на ноты грейпфрута, зеленого кардамона, мате, эвкалипта и табака, но ничего подобного предпринимать не хочется – Smoke for the Soul располагает к праздности.

Парфюмер Пьер Гийом посвятил композицию харматтану – так на западе Африки называют сухой и пыльный ветер, который треплет дюны Сахары с декабря по апрель. Харматтана боятся, но ждут: вместе с песчаными бурями и смерчами он приносит долгожданную прохладу. Гийому удалось зафиксировать эту смену настроения и погоды в переходе от верхних нот специй, соли и иссушенного солнцем дерева к сладкой, немного влажной мяте в сердце аромата – будто ты шагнул с гребня дюны в зеленый оазис.

В 1940 году Росо Фукухара, сын основателя Shiseido Аринобу Фукухары, сфотографировал у себя в саду камелию. Черно-белый цветок вошел в историю пикториализма как пример идеальной фотокартины – снимка с эффектом живописи, почти лишенного документальности. Чем-то подобным 75 лет спустя является и камелия парфюмера Орельена Гишара: в жизни любимые цветы японских садовников не имеют запаха, но в Ever Bloom он написан мягкими, полупрозрачными мазками – дымчатыми нотами лотоса, жасмина и флердоранжа.

Бензин, резина, асфальт, кожаная обшивка руля и солнечный бергамот – вы проезжаете апельсиновые рощи где-то на юге Италии, и торопиться вам совершенно некуда: весь мир сжался до пределов вашего автомобиля, продуваемого самыми ароматными ветрами на свете. Чудесный аромат – сложный и рельефный, как рисунок протектора на шине.

«Белый китаец» – так назывался популярный в 1980-х синтетический опиат из Гонконга. Наркотик, если верить медицинской энциклопедии, запаха не имел, а вот China White легко себя выдаст на любой таможне: его цветы, сгорая в невидимом огне, превращаются в травяной пепел и дым с островато-зелеными нотами. Необычный аромат с пламенным сердцем.

«Морская соль», «горячий песок», «морские брызги» – заявка Salina не то чтобы нова. Существует немало композиций, составленных из цитрусовых, цветочных и морских аккордов, которые с тем или иным успехом создают эффект присутствия на пляже. Но Salina не в пример интереснее других образчиков морского жанра: помимо озона и цитрусовых здесь чувствуется дыхание вечнозеленого леса – тонкий аромат хвои, а еще тот самый «горячий песок» – необычная минеральная нота, напоминающая о мокрых камнях в тонкой слюде морской соли.

Кожаный аромат, талантливо подсвеченный всевозможными цитрусами:флердоранжем, петигреном, цедрой лайма. Кожа в Colonia Leather не флорентийская, а скорее марокканская – мягкий, и обманчиво уязвимый сафьян с тонким мускусом и древесным дымом в шлейфе. Вопреки ожиданиям держится этот нежный шлейф целую вечность.

Кедр, горячее молоко, карамель, порох и орхидея – Рене Магритт мог бы собрать из составных частей «Ночной любви» прекрасный натюрморт. Поначалу композиция, как многие картины сюрреалиста, напоминает ребус, отдельные элементы которого никак не складываются в искомую фразу. Но спустя какое-то время разгадка Amour Nocturne приходит сама по себе – в виде образа кондитерской, наполненной ароматами карамели, сгущенного молока и ванильного флана.

В начале «Ленивое воскресное утро» верно своему названию: первой вступает нота чистого белья с укрывшимся в его складках ароматом флердоранжа (согласно легенде действие разворачивается в парфюмерной столице Италии – Флоренции). Долго нежиться в постели, однако, не дают – на белизне проступает румянец, и хлопковая гладь постепенно превращается в бескрайнее поле роз и ирисов.

Жан-Клод Эллена создал «Морские специи» в соавторстве со знаменитым шеф-поваром Ольвье Роллингером, которого больше всего в жизни занимают две вещи – пряности и сизые пейзажи родной Бретани. Epice Marine удивительным образом сочетает в себе и то, и другое: странная, почти осязаемая нота влажного морского тумана слегка согрета обжаренным кумином, сырое дерево – корицей, водоросли – кардамоном. Этот аромат красив, но ожидаемо недолговечен, как волшебные корабли из дождя и тумана в романе «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл». К счастью, источник этого волшебства легко может стать вашим.

Возможно, с 2000 года заключенных в прозрачное стекло маков было продано больше, чем настоящих выросло в полях Италии: Kenzo Flower имел оглушительный успех. Спустя пятнадцать лет «Цветок» по-прежнему очень популярен – факт, как и тот, что в природе цветок мака не имеет запаха. Здесь же он составлен из розы, фиалки и мускуса, но, несмотря на определенную старомодность в выборе нот, аромат звучит современно или скорее вневременно – как абстрактный джаз.

Эксклюзивно в магазинах Duty Free

Аромат, посвященный кипучей жизни Рима: бергамот, элеми, корица, кардамон и мед встречаются на одном пятачке, как старые соседи по кварталу – на маленькой пьяцце в круговерти узких улиц. От встречи остаются самые теплые воспоминания... и тонкая, спокойная нота винного осадка.

В переводе с итальянского sottile – «тонкий», «легкий», «неуловимый». Ландышевый Sottile 1.61 можно описать любым из этих слов, но последнее особенно точное: ландыши неохотно расстаются со своей летучей сущностью, поэтому их запах приходится имитировать с помощью химии. В случае удачи мы получаем аромат с нотами чистоты, зелени и недавнего снега, и Sottile именно такой – cвежий, нежный, слегка влажный, как изнанка листа ранним утром.