7 абсолютных хитов парфюмерной выставки Pitti Fragranze

Скажу прямо: я счастлива, что познакомилась с этой потрясающей японской маркой. Для Di Ser четыранадцатая Pitti Fragranze была дебютной, они явно осторожничали, поэтому я даже расстроилась, когда девушки, помогавшие господину Шинохаре представлять ароматы байерам, надели шелковые кимоно лишь на третий день выставки. Страшно подумать, что творилось бы у их стенда, если бы они так же звонко начали! Ее основатель и парфюмер Ясуюки Шинохара смешивает духи из эфирных масел, и эта, по сути, натуральная парфюмерия не похожа ни на что – у Di Ser действительно пахучие духи, но изящные и чуть отстраненные, как раз те, что хорошо вписываются в японскую культуру, где заполнять своим ароматом (даже приятным) пространство не принято. Я долго выбирала, что предпочесть: прозрачную кисловатую мяту Tsuki, маринованную в грейпфрутовом соке розу Kurokami или вонючий уд Hasunoito. Но все же выбрала совсем другие духи – парфюмерный оттиск острова Хоккайдо, цитрусовые и динамичные Kazehikaru c юзу, шисо и японской розой hamanasu, которые буквально отражают заявленную парфюмером метафору «светящийся ветер». Даже слишком буквально, но я не вижу в этом проблемы.

На самом деле Оливер Вальверде, с которым мне наконец-то довелось познакомиться лично, представил на выставке сразу два аромата-антипода: Ambergreen и Vaninger – размашисто порубленный зеленый салат и успокаивающую, чуть искрящуюся ваниль. Особенность Ambergreen в том, что аромат легко запоминается: вы без труда опишете его словами, все подсказки уже даны Оливером – это союз амбры и тугой охапки всяческой зелени. Кажется, что вот, ты уже знаешь про Ambergreen все: сначала нос прочищает зеленый перец, потом вступают амброксан и кориандр, теплый ирис и даже уд. Но стоит сменить помещение, как только что нанесенная «зеленамбра» (звучит совсем как заклинание!) выворачивается наизнанку – никакой дерзости и звона, почти никакой горечи и мандариновых брызг: только инжирные листья в амбровом спокойствии.

Кому цветочный, кому древесно-мускусный, кому гурманский, но обязательно – классный. Новый аромат Dama Koupa у Спироса Дросопулоса вышел очень бодрый, несмотря на свою очевидную миндальную сладость. Как и Оливер Вальверде, Спирос – самоучка; и хотя в парфюмерии он уже давно, его бренд сохраняет ценную рукотворность. Первые ароматы, которые он представил под второй своей маркой Baruti (была еще попытка с Magnetic Scent в 2012 году) казались мне излишне экспериментальными – не заумными духами «с концепцией», а просто неуравновешенными. Зато было много классных идей, например NOOUD – «удовый» парфюм без уда, ответ на засилье агарового дерева в ароматах (хотя, сдается мне, Спирос тут слукавил). Очень интересно наблюдать, как Спирос растет: Dama Koupa – это остроумная композиция, я бы даже сказала, профеминистское высказывание. Помимо пихтового бальзама, меда и османтуса с ирисом в ней явно звучат пирожные макарон, сладость, от которой почти никто не отказывается. Но червонная дама здесь – не абстрактная переменчивая блондинка, а вполне реальная женщина со своей жизнью и позицией. Для вижуала к аромату Спирос предложил сфотографироваться своей девушке и оставил все как есть – усталость на лице, суровость черт и совершенно человеческое тело: никакого адского фотошопа и подставленной налитой груди. Такая долгоиграющая любовь с выдержкой, как и сам аромат – когда его соседи по этому списку уже давно выдохлись, Dama Koupa продолжает напоминать о себе с оброненного под стол блоттера.

Если бы не два новых аромата, которые Писсара Умавиджани выпустила к Pitti Fragranze, я бы писала тут об ее экстрактах, миниатюры которых эта умная французская тайка (и, между прочим, дочь выдающегося тайского поэта и переводчика Монтри Умавиджани) щедро разослала журналистам до всех важных выставок. Разнюхивая ее Melodie de l’Amour и Oudh Infini, я чувствовала себя дилетантом, которому сейчас «много и вкусно пахнет», а потому нравится. Но это все же не детская радость, я бы даже сказала – недетская радость. Куда там! Навозный уд и опьяняющие цветы. После такого начала c экстрактами концентрацию eau de parfum воспринимать сложно: тебе всего мало, всего недостаточно, но оба новых парфюма (выпускать ароматы парами – вообще тренд этой выставки) стоят своих денег, а новая концентрация – хороший коммерческий ход. У Плои, как называют ее друзья, по-видимому, есть мощный экономический ресурс. La Douceur de Siam – блистательная композиция из лучших ингредиентов: чампака, роза и франжипани, иланг-иланг, чью запашистость смягчает лист фиалки, небольшая перчинка гвоздики и серая амбра. Это красивый аромат – цельный и заметный.

Летний день в прерии – так определяет Джулиан Бадел этот спин-офф уже известного любителям Fueguia 1833 эвкалиптово-розмаринового фужера Pampa Húmeda. Pampa Seca пахнет утоптанной землей и взволнованным теплым воздухом над луговыми травами – сущая банальность на словах и удивительный эффект в реальности: это аромат со слоями и прослойками, но в нем ничего нарочито не выпирает. Он сильный, живой и сухой. По началу в нем угадывается даже что-то помидорное – ботва и запыленная кожура (пусть это и мои фантазии), под конец же мне слышалась только терпкость смятой травы, которую не смывает даже горячая ванна. Среди девяти новых или относительно новых ароматов, которые Джулиан показал на Pitti, у Pampa Seca нашелся один конкурент – мягкая почва Chambre, но многим он может показаться слишком простым и недолгим, в то время как Pampa Seca пропитывает одежду и взбадривает каждый раз, когда скидываешь куртку.

Если ко всем предыдущим духам можно подобрать разного качества эпитеты, то этот парфюм прямо таки outstanding. Мало того, что это, безо всяких скидок, лучший аромат Pitti Fragranze, так еще и с чудесной историей: парфюм посвящен лесу азербайджанского города Ленкорань, где Мария Кандида Джентиле собирала травы и веточки – не сырье для аромата, конечно, а гербарий для тетради, которую тоже показала на выставке. И эта трогательная деталь добавляет веса аромату. Солоноватый Lankaran Forest захватывает свежим срезом горького апельсина, затем вступают лишайники и очень деликатная древесина. Я искренне завидую тем, кто смог раздобыть его еще в прошлом году – Lankaran Forest был выпущен ограниченным тиражом во флаконах Lalique как раз к фестивалю азербайджанского искусства. К слову, на прошлогоднюю выставку Мария Кандида привезла не менее выдающийся цветочно-анималистический аромат Elephant and Roses, который так же поразил практически всех гостей. Но описывать его многим пришлось по памяти – пакет с миниатюрами у Джентиле украли из машины. С какой целью – неизвестно, но даже если представить, что злоумышленники хотели скопировать один из ее парфюмов, то остается только снисходительно пожелать им удачи: Мария Кандида создает ароматы только под впечатлением от мест, где она побывала лично, но и это здесь не главное. У Джентиле есть уникальное видение – именно видение – она будто смотрит на готовый аромат, пока многие другие парфюмеры наблюдают лишь абстрактные очертания. Поэтому ее духи такие точные и ясные.

Сначала я не хотела ставить этот аромат в список лучших; на выставке мне про него рассказала коллега, и получалось как-то неспортивно – писать по наводке. Думала даже упомянуть про другой парфюм Jardin de France – Pierre Originelle, – но быстро к нему охладела. А вот Métal Absolu оказался приятной неожиданностью: это отличная и очень современно звучащая композиция. Такой аромат здорово делать своим signature scent – старый и небольшой парфюмерный дом, не самые «дизайнерские» флаконы, как-то даже обескураживающе простая концепция последней коллекции: природные элементы, пять ароматов. Мимо такого уж точно пройдет добрая половина «молодых и прогрессивных», а вы останетесь с классным парфюмом: в нем лемонграсс, альдегиды и такой легкий и неколючий имбирь дают знакомый хининовый привкус тоников и шипучек. Это все же не металл, а жидкость; или даже веселящий газ. Но как бы я ни сопротивлялась металлу, заявленному в названии, под конец звучания Métal Absolu вступили зеленый чай и вирджинский кедр, и у меня вызрела весьма четкая картинка – пушистая металлическая стружка в магнитом поле.