«В музыке всегда будут и бунтари, и самовлюбленные типы, которым просто нужно внимание», — Дельфин о разнице поколений и «концертах во время чумы»
«Мы ваши души нагие Держим в своих рука», — не поет, а почти читает Дельфин в «Ладонях», треке-посвящении врачам, оказавшимся год назад на передовой борьбы с COVID-19. На обложке сингла — рентгенограмма легких, а лимитрованный (всего 20 экземпляров) тираж винила, выставленный на аукцион, напечатан и вовсе на реальных снимках. В СССР на таких записывали песни запрещенных западных исполнителей, а в 2021 году словосочетание «буги на костях» обрело совсем зловещее звучание — такой мрачный каламбур. Сам Андрей не понимал до конца, удастся ли спорная задумка: «Возможно, от нее осталась лишь обложка, — рассказывал исполнитель буквально за пару дней до релиза. — У нас были технические трудности, а потом и мысли о том, стоит ли выпускать пластинку в таком формате вообще. Очень двоякая история». Клип, снятый на песню при поддержке Live Systema, прямо сейчас бесконечно транслируется на сайте платфомы: в режиме реального времени на стриме появляются имена погибший врачей. Все средства, вырученные с прослушиваний и продажи винила, будут переданы их семьям.
Кажется, искусство все более активно осмысляет события последнего года. «Жизнь в музыкальной индустрии, может, и разделилась на "до" и "после", но очень стремится в прежнее русло и максимально все для этого делает, — говорит Андрей. — Так или иначе, изобретает немыслимые способы заработка. Это, наверное, неплохо». Нам как зрителям, истосковавшимся по «нормальной» живой музыке, нам любопытно узнать, что даже в нынешней ситуации есть плюсы: «Конечно, проще, когда все расписано на год вперед, и ты точно знаешь, в какие дни у тебя выступления, относительно них планируешь свою жизнь. С другой стороны, слушатели теперь покупают билеты и за два дня, и даже в день концерта».
Уже сегодня музыкант даст первый в этом году концерт в Москве, в планах на ближайшие месяцы — гастроли и выступления на фестивалях. Разговор не может обойти вопрос ограничительных мер на мероприятиях, которые у многих вызывают лишь скепсис и недоумение: «Странная рассадка, столики, "автомобильные" концерты — в какой-то степени это создает атмосферу постапокалипсиса. Получается музыка во время чумы, но люди все равно хотят приходить, слушать, участвовать в этом. Мне интересней узнать ощущения самих зрителей от таких выступлений. Для нас, артистов, мало что изменилось. Мы по-прежнему стоим на определенном возвышении и пытаемся донести что-то до слушателей». В отличие от многих коллег, Андрей знает, о чем говорит — он вернулся на сцену еще осенью с серией акустических концертов: «Это было похоже больше на театр, чем на концерт. Другое дело — электронные выступления. На мой взгляд, если людей все-таки пускают, они стоят все вместе рядом со сценой, то какая разница, находится в зале 50% или 150%? Авиаперелеты, поездки в метро — тоже странно, как будто двойные стандарты».
Хотя по признанию самого Дельфина, он «не большой любитель ездить на гастроли», сейчас для этого самое время — дни в изоляции он провел продуктивно: записал несколько песен для кино и целый альбом для сайд-проекта «Механический пес». Последний можно сравнить с музыкальной документалистикой. Каждая песня названа по дню своего создания, а лейтмотивом через все тексты проходит «451 градус по Фаренгейту»: «Все, что описал Брэдбери в романе, давно стало реальностью. С определенной натяжкой, но все же, — тут нельзя не признать, что всем нам прошлой весной за окном виделась антиутопия. — "Поскольку "Механический пес" — экспериментальный бэксайд-проект, то в его рамках можно делать что угодно, принимать любые решения и оттачивать результат, который потом мне пригодится и в основном проекте Дельфин".
Другое дело — саундтрек к заточенному на коммерческий успех «Майору Грому»: «Фильм отлично подчеркивает, что это история, снятая по комиксам. Я видел его еще в разобранном состоянии, где полно зеленого экрана, а актеры летают на тросах, но в нем отлично соблюдена грань между мультипликацией и художественным кино. Это очень здорово, прекрасно сделано».
Жанровый диапазон Дельфина ограничений не знал никогда, и, вероятно, это одна из причин относить его к тем артистам, на чьих записях взрослеют целые поколения. Секрета в этом никакого нет: «У меня никогда нет уверенности в результате, но всегда есть желание просто что-то делать. Каждый раз, садясь за работу, ты отправляешься в путешествие, не понимая, чем оно кончится. Можно начать писать один текст, а приведет он тебя сам совершенно к другому». Порой свой вклад в тексты вносят первые и главные слушатели Андрея, его дети: «Только они могут заметить определенные нюансы. Например, интонационные моменты или точность употребления какого-то слова в определенном контексте».
В курсе того, что происходит на молодой российской сцене, Андрея держит в курсе тоже дочь: «Мы слушаем совершенно разную музыку из разных источников, но часто у меня случаются личные открытия. Всегда очень приятно быть удивленным: кажется, ты сто раз уже все слышал, но нет — появляются люди, способные удивлять. Молодое поколение, думаю, ничем не отличается от нас, кроме каких-то внешних параметров. В музыке всегда будут и свои бунтари, и самовлюбленные типы, которым просто нужно внимание. Разница лишь в формах и методах. Со стороны может казаться, что происходят глобальные перемены, но по сути не изменилось ничего».
Так как объяснить, что такое музыка Дельфина, тому самому поколению молодых и амбициозных, не помнящих о «Мальчишнике» и не знающих наизусть «Весны»? Отвечает Андрей: «Это, скорее всего, ритм. Он всегда превалирует в том, что я делаю».
