10 фильмов с самыми харизматичными кинозлодеями

Шедевр Стэнли Кубрика стал главным фильмом в карьере Малкольма МакДауэлла. Экранизация антиутопии – о конфликте порядка и хаоса. Алекс в экстравагантных нарядах выступает как образ жестокой контркультуры. Он наглый пижон, развязный бабник и убежденный садист, который тащится от бетховеновской симфонии. Один из самых радикальных фильмов в истории иллюстрирует закат цивилизации. Неспроста разбойник Алекс с видом святоши воображает себя римлянином, который хлещет Христа. Смотреть строго с широко открытыми глазами, чтобы было horrorshow.

Таинственный попутчик охотится на жертву, подобно неукротимой стихии. Правда, наивный паренек, подобравший незнакомца, узнает об этом слишком поздно. Джон Райдер в маниакальном исполнении Рутгера Хауэра убивает всех на своем пути, прет на угнанном внедорожнике, взрывает бензоколонки, подкидывает отрезанные пальцы в тарелку и изводит зазевавшегося мальчишку, заставляя застрелиться. Кино-то, по сути, о мужиках, одному из которых уже нечего терять, а другому — еще нечего. Но, как говорил философ, что не убивает, делает меня сильнее.

Безумны у Стивена Кинга не только писатели, как в «Сиянии», но и читатели. «Я твой фанат номер один», – улыбаясь, внушает Энни Уилкс прикованному к постели Полу Шелдону, автору ее любимых романов, который породил и похоронил популярного персонажа. Одичавшая женщина пичкает беднягу пилюлями и заставляет переписывать роман, ломая ему жизнь и ноги. Энни Уилкс притворяется наивной и милой, но стоит ей узнать, что новая книга – последняя, дамочка звереет. Фанатка воспринимает ширпотреб Шелдона всерьез, сравнивая роман с фресками в Сикстинской капелле. От любви до ненависти – как раз о чтеце в выдающемся исполнении Кэти Бэйтс, которая в этом театре абсурда похожа на взбесившуюся сектантку.

Роберт де Ниро – тронутый умом убийца в ремейке одноименного нуара 60-х. Татуированный маньяк, которого посадили за изнасилование, движим местью. Макс Кейди обожает жирные сигары, цветастые рубахи и похотливых школьниц. Злодей – ницшеанская бездна, смертоносная рука правосудия. Выйдя на волю, он охотится на адвоката, который умышленно не отмазал его от тюрьмы. Превратившись в зверя, насильник под тревожную музыку Бернарда Херрманна преследует грешного семьянина. Кейди – чуть ли не дьявол, который заставляет познать ценность бытия. В триллере Мартина Скорсезе он метафизическое Зло.

Джон Доу – «Семь» (1995)

В криминальном триллере Дэвида Финчера детективы ловят палача, который одержим смертными грехами. Мудрый маньяк Джон Доу – потрясающий злодей. Он карает жертв за гордыню, зависть, гнев, уныние, алчность, обжорство и похоть. Содрав кожу с кончиков пальцев, виртуозный садист истязает жителей безнадежного мегаполиса, где вечно льет дождь. «Лишь в таком дерьмовом мире вы можете сказать, что это невинные люди. И мы терпим это», – замечает Кевин Спейси в образе мессии. Прирожденный убийца – чудовище с редким даром убеждения. Возможно, безумен он, а может, весь мир сошел с ума. Зло у Финчера, изменившего лицо американского триллера, побеждает.

Социопат, насильник и страшно богатый яппи Патрик Бейтман с Уолл-стрит покупает дорогие вещи, ужинает в дорогих ресторанах и восхищается попсой, порно и «Техасской резней бензопилой». Жизнь его чудовищно скучна, поэтому определяется сексом, насилием и другими банальностями. Садизм – единственное, что отличает джентльмена от «элиты». Бейтман – карикатура, кукла, абстракция и пустота. Такова красота по-американски. Сделали сатиру на 80-е, но десятилетия спустя фильм выглядит современно. И если вы не понимаете глубину «Американского психопата» вы точно не сможете забронировать столик в ресторане «Дорсия».

Убийца в выдающемся исполнении Хавьера Бардема – больше, чем охотник за головами. Антон Чигур похож на миф, злой рок, непостижимую силу. Он даже не человек, потому что находится по ту сторону добра и зла. Ницшеанский Übermensch, движимый волей и убивающий людей, как скот. Без жутко тихого Бардема неовестерн о фатализме – красота, но с ним – шедевр. Вестник судьбы – абсолютное Зло. Антон Чигур – единственный человек с забавной стрижкой, над которым вы не рискнете смеяться. А если пытаться понять этого злодея, обратимся к ностальгирующему шерифу, памятнику ушедшей эпохи, который предается унынию, потому что не понимает окружающее его безумие. Истина проста, а бытие бессмысленно. Нет ни героев, ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, а грядущего не остановить.

Только в солдатской байке Квентина Тарантино, высмеивающего жанр, нацист может быть не только жестоким, но и смешным. Эсэсовец Ганс Ланда в бесподобном исполнении Кристофа Вальца – остроумный ублюдок и обаятельный изверг. Хитрый льстец приковывает к себе внимание американских диверсантов, которых раскусывает на раз-два, и беглой еврейки, которую угощает штруделем со сливками. Он любезничает, устрашает и издевается, смакуя стакан парного молока и важно раскуривая табачок в гигантской трубке. Нацист-полиглот, обвешанный орденами, испытывает отвращение к подлым предателям, но, изменив Рейху, он справедливо получает изящную свастику на лоб. Фильм стоит смотреть хотя бы ради сцены, где он заливается смехом, раскусив судьбоносный заговор. Браво!

Триллер об идеальном преступлении показал злодейку, которая стала своеобразным символом #MeToo. Роковая блондинка притворяется дружелюбной соседкой, а оказывается лживой, циничной, одержимой. В сатире на современную прессу и семью Эми Данн выдает себя за идеальную cool girl, а потом отказывается играть привычную роль и становится коварной дьяволицей. Ее месть жестокая, кровавая, никем не раскрытая. Никто не подозревает, особенно зритель, что милая блондинка, выступающая рассказчиком за кадром, так ловко манипулирует общественным мнением. Одна из самых тревожных женщин-злодеев, которая заставляет рыдать всю Америку, сделав из мужа-ходока врага народа.

Тиран-поработитель в страшных доспехах вместе с воинами дороги под соло извергающего пламя гитариста мчится за беглыми богинями по безжизненной пустоши. В этом пыльном дизельпанке Несмертный Джо – властный бог за баранкой монстр-трака. Он победоносно стоит на вершине Цитадели, пускает воду жаждущей толпе, отправляет скинхедов к вратам Вальхаллы и развязывает не просто охоту за рабынями, а адскую симфонию, где смешались огонь, металл, бензин и молоко.