Мне кажется, баланс — это мгновение, подобно счастью. Оно ускользает, поэтому важно уметь его заметить, почувствовать. В этот момент важно осознать, что ты находишься в гармонии: что ты отпустила, что приобрела, что внутри тебя звучит по-новому. Баланс — это скорее точка отсчета, момент равновесия, после которого мы снова отправляемся на его поиски. Но главное — уметь его ощущать, когда он наступает.
Прима-балерина Мария Александрова: «Балетмейстер, создавая спектакль, мыслит как архитектор»
Интервью с прима-балериной, народной артисткой РФ и лауреатом премии «Золотая маска»
В архитектуре и балете важен баланс – как вы находите его в жизни и искусстве?
Получается, что жизнь — это постоянный поиск баланса?
Поиск баланса, поиск счастья... Возможно, даже ожидание удачи. При этом важно помнить, что жизнь — это дар, и мы не вправе ее растрачивать впустую. Я верю, что каждый человек предназначен для чего-то особенного. У него есть талант, и этот талант дан не просто так — он должен сделать мир хотя бы немного лучше.
Что вам подсказывает, что вы находитесь в точке баланса? Это физическое ощущение или осознание?
Баланс — это мимолетное состояние. Когда оно наступает, все вдруг складывается: тело, разум, эмоции, прошлое, настоящее и будущее соединяются в одной точке. Именно поэтому баланс так трудно удержать — скорее это вспышка, чем постоянное состояние.
Насколько архитектура сценического пространства влияет на танец?
Архитектура в целом оказывает огромное влияние – не только на танец, но и на восприятие мира. Умение видеть гармонию линий, соразмерность зданий, стройность пространства формирует чувство эстетики. Когда приезжаешь в новый город и видишь, что он спроектирован с любовью или, наоборот, хаотично – это сразу создает определенное настроение. Меня всегда восхищала способность человека создавать, оставлять после себя что-то материальное, воплощать идеи в камне. Архитектура – одно из величайших искусств, потому что она переживает поколения. Вспомните Гауди – его идеи живут, и люди стремятся к ним прикоснуться.
Мне кажется, что балетмейстер, создавая спектакль, мыслит как архитектор. Он выстраивает не просто сценические задачи, но и драматургические арки, переходы от сцены к сцене. Я особенно остро это ощутила в «Корсаре», когда играла Медору. По сюжету меня пять раз похищают, и дважды я сбегаю сама. Но каждый побег должен быть разным – сначала из скуки, потом из желания свободы. Так и строится архитектура спектакля – не просто действие за действием, а развитие, движение.
Какой театр, где вы танцевали, произвел на вас самое сильное впечатление с архитектурной точки зрения – внутренне или внешне?
Я люблю старые театры, но важнее всего для меня их внутреннее пространство. Мы, артисты, проводим большую часть времени за кулисами, в репетиционных залах. Иногда даже не удается увидеть фасад театра, если не пройдешься по нему специально. Со временем я выработала привычку после репетиции заходить в зрительный зал – посмотреть, как устроено пространство, каким его видит зритель. С архитектурной точки зрения меня восхитила Парижская Опера – ее анфилады, фойе, величие. Удивительным открытием стал оперный театр в Будапеште – его называют мини-версией Парижской Оперой. Конечно, я люблю и наши исторические театры – Большой, Мариинский, Михайловский – именно за их гармонию и атмосферу. Одним из самых впечатляющих стал театр Сан-Карло в Неаполе. Это старинный оперный театр с огромными ложами, холодный из-за каменной отделки, но невероятно величественный. Там сохранились ложи композиторов, которые когда-то создавали здесь свои оперы. В таких местах особенно остро чувствуешь дыхание истории.
А если говорить о внутреннем устройстве – например, о гримерных в современных театрах? Они меняются или остаются прежними?
Меняются. И мне бы хотелось, чтобы архитекторы чаще советовались с артистами. Это важно.
Как выглядит идеальная гримерная?
Мне хотелось бы, чтобы она была светлой, но в нужный момент превращалась в уютное, почти потаенное место, где можно сосредоточиться. У каждого артиста должно быть свое личное пространство, свое зеркало – для меня это не просто предмет, а переход от меня, человека, к сценическому образу. Перед спектаклем я никогда не слушала музыку, кроме музыки самого спектакля. Мне важно было полностью погрузиться в свое пространство, в подготовку. А еще в гримерной обязательно должен быть удобный пол – балетные артисты много времени проводят именно на полу, поэтому он должен быть тактильным, теплым. Но самое главное зеркало, которое стоит перед выходом на сцену. Последний взгляд на себя перед тем, как шагнуть в образ – это не про нарциссизм, это про настройку. Это как фотография на память – момент фиксации перед тем, как полностью отдать себя спектаклю.
Как балет раскрывает силу женского характера?
У каждой женщины своя сила, свое очарование. Главное – познать ее, научиться договариваться со своим внутренним «зверем». Он может быть прекрасным, но требует понимания. Для творческой личности самое важное – узнать себя. У каждого свои инструменты, свои крючки, свои скальпели.
Какие балетные роли символизируют для вас женскую силу?
Почти все. Балет – это всегда история любви, в самых разных проявлениях. Иногда это любовь дочери, иногда – влюбленных, властной женщины, царской дочери или инфернального персонажа. В каждой роли ты ведешь диалог с собой, ищешь оправдание своему персонажу. Иначе – роль не оживет.
Бывают роли, которые вам сложно принять?
Да, у меня сложное отношение к Анне Карениной. С точки зрения женской свободы – все ясно, но с точки зрения устоев общества – совсем нет. И сам момент расставания с жизнью для меня сложный. Я никогда не стремилась к этой роли. Не отказывалась, но и не переживала, если ее не предлагали.
Театр сформировал ваш характер, или сила была в вас изначально?
Силу сложно создать, но ее можно закалить. Меня всегда окружали требовательные люди, и я философски к этому относилась. Но когда поняла, что устала, предпочла свободу и ушла из театра.
Бывает ли момент в карьере балерины, когда танец становится чем-то большим, чем просто искусством?
Я никогда не стремилась к личностным высказываниям. Сам факт того, что я есть, уже говорит сам за себя – зачем об этом кричать? У меня есть внутреннее «я», оно сложное, самодостаточное. В ролях мне интересно его усмирять, трансформировать, но оно всегда остается при мне, просто меняет форму.
Есть ли в Москве или Петербурге места, которые обладают для вас особой силой или вызывают сильные воспоминания?
Москва – мой город, мое место силы. Где бы я ни была, я всегда знала, что вернусь сюда. Очень рано поняла это. Поэтому для меня сложно решиться на переезд в другой город – как и у всех взрослых людей, это всегда непростое решение. Но Москва – это не обсуждается.
Если говорить о Петербурге и новом дропе украшений Joser Kazanskiy с рубинами, – какие у вас ассоциации с этим городом?
Петербург для меня – летний город. Поздняя весна, ранняя осень, лето – идеальное время, когда он особенно прекрасен. Я люблю ходить пешком, в Москве тоже, но в Петербурге это само собой разумеется. Сесть в такси? Только если в компании. А так – могу опоздать, закружиться где-нибудь, я люблю исследовать этот город, сталкиваться с его спонтанностью, непредсказуемостью. Он для меня очень много значит.
В украшениях используется рубин, какие у вас ассоциации с этим камнем?
Рубин — удивительный камень, неоднозначный, как и все драгоценные камни. Для меня он ассоциируется не с кровью, а с любовью. Это камень, который хочется с удовольствием носить и чувствовать...
В Петербурге желательно?
Да любить везде надо. Жизнь, людей, даже если это не всегда просто дается. Но если ты умеешь это делать, то обязательно. Со временем любовь становится жизненной необходимостью.
Вы стали героиней Joser. Помимо умения любить, что еще можно сказать о девушке, которая носит украшения бренда?
Она цельная. По крайней мере, она точно знает, чего не хочет. А значит, у нее есть видение пути, по которому она идет.
Это знание требует умения слышать себя?
Да, это требует анализа и размышлений. Человек, который определился в том, что ему не подходит, уже обладает опытом. А опыт – великая вещь, если уметь его осмысливать. Важно не пытаться изменить прошлое, а вынести из него правильные уроки. В этом смысле коллекция Joser – о жизни с ее взлетами и падениями. Каждая грань, каждая выемка в украшениях словно отражает этот путь.