Архитектурный гид по Москве: 6 историй о городе и его знаменитых жителях

В этом здании соединились смелые и романтические идеи о перестройке быта граждан в молодом Советском государстве 1920-х, эстетика архитектурных решений и одна из самых бережных реставраций последних лет. Все чаще в соцсетях встречаются фотосессии на фоне этого здания, герои которых даже не догадываются о его значимости для истории мировой архитектуры. Просто это модно и стильно.

Жилой дом для сотрудников народного комиссариата (министерства) финансов СССР построен в саду бывшей усадьбы Шаляпина на Садовом кольце. Проект был подготовлен архитектором Моисеем Гинзбургом как «дом переходного типа», который будет учить обитателей отказываться от личного пространства в пользу коллективного питания, отдыха, труда. Для экономии пространства и стройматериалов квартиры здесь сделаны двухуровневыми, а на 6 жилых этажей приходится только два коридора. Теплый надземный переход соединяет жилой корпус с коммунальным, где должны были разместиться библиотека, столовая, спортзал.

Дом представляет собой точное железобетонное воплощение новейших принципов авангардной архитектуры: колонны-опоры вместо первого этажа, ленты остекления, плоская эксплуатируемая кровля, свободные фасад и планировка.

Территория будущего сада Аквариум во второй половине XIX века оставалась одним из немногих участков на Садовом кольце, еще не занятых жилой застройкой. Производственные помещения и бывшие огороды Новодевичьего монастыря обрели новую судьбу в 1890-е годы.

Здесь проходила Электрическая выставка, а потом им поочередно владели различные коммерсанты, включая антрепренеров (театральных продюсеров) Михаила Лентовского и Шарля Омона. Здесь было устроено, как сегодня бы сказали, общественное пространство, где публика гуляла среди зелени, могла посетить летний театр и даже полетать на воздушном шаре.

На месте старого «зимнего» театра сада к 1959 году было выстроено здание для театра имени Моссовета. Оно было закончено в эпоху хрущевской борьбы с излишествами в проектировании и строительстве, поэтому вполне классический фасад с треугольным фронтоном оказался почти лишенным декора.

К 1970-м годам стали ощущаться последствия массового типового жилищного строительства, которое велось индустриальными методами. Новые «спальные» районы советских городов становились похожими друг на друга, что нашло отражение даже в знаменитом новогоднем фильме Эльдара Рязанова.

Архитекторы старались разнообразить среду простыми и доступными средствами. Например, Евгений Стамо (сложившийся как зодчий еще в эпоху послевоенной сталинской пышности) предложил из типовых девятиэтажных секций-подъездов выстроить дом в форме круга. Это потребовало дополнительных вставок из монолитного железобетона, но позволило создать обширный внутренний двор, чего так не хватало микрорайонной застройке позднесоветской эпохи.

Дом располагается на улице Довженко в Матвеевском, и впервые оказавшимся здесь довольно трудно найти нужный подъезд среди двадцати шести.

Один из семи московских небоскребов построен на рубеже 1940-50-х годов как ответ высотному строительству в городах США. На первый взгляд МИД, дом на Котельнической, гостиница «Ленинградская» и другие высотки кажутся совершенно одинаковыми, но это не совсем так.

На площади Восстания (ныне – Кудринской) по проекту Михаила Посохина и Ашота Мндоянца возводится жилое здание, состоящее всего из трех подъездов (в центральном высотном объеме и боковых башнях). Дом получает скульптурное оформление на фасадах, целую площадь перед собой для лучших видовых точек и обилие мрамора в интерьерах холлов на первом этаже. Над дверями скоростных лифтов сделаны витражи с растительной тематикой, которые подсвечиваются лампами изнутри.

Квартиры здесь получили ученые и летчики-испытатели, сотрудники министерства авиации и деятели культуры. Они заезжали в помещения, где даже мебель и сантехника были укомплектованы для комфортной жизни.

Пастернака трудно назвать литератором, обласканным внимание советского руководства. Но в то же время он получил квартиру в «доме писателей» в Лаврушинском переулке, но не сразу, маленькую, неудобную, самую простую.

Его настоящим уютным домом стала дача в Переделкине, деревянная и двухэтажная, с изящными закругленными формами фасадов. Пастернак получил ее в 1939 году и прожил здесь до своей кончины в 1960-м. В этом доме были созданы многочисленные стихотворения, сделаны блестящие литературные переводы и написаны главы «Доктора Живаго». Именно здесь, на даче, Пастернак узнал о присуждении ему Нобелевской премии.

И это архитектура, очень точно вписанная в ландшафт – деревья и невысокий штакетник вокруг. Еще различимы контуры поля (ныне застроенного коттеджами), через которое Борис Леонидович ходил до железнодорожной станции.

Если говорить точно – это городская усадьба графа Александра Толстого. Для Николая Васильевича уже остались в прошлом итальянское десятилетие (когда в Риме были написаны «Мертвые души»), потеряны многие прежние друзья, получена разгромная критика от Белинского. Писатель все больше погружается в мрачные размышления и духовные искания, становясь не просто гостем у Александра Толстого. В этом доме на Никитском бульваре он проживет последние четыре года своей жизни.

Архитектура здания весьма стандартна для эпохи, наследующей классицизму: симметрия фасадов, колонны и балкон посередине, на втором этаже. А вот планировка непривычная – фасад усадебного дома развернут не к бульвару или в переулок, а смотрит прямо во двор. Комнаты Николая Васильевича – на первом этаже, справа от середины здания.

Именно здесь в печку отправился второй том «Мертвых душ». И во дворик этой усадьбы переехал памятник с торца бульвара, замененный в 1952-м году на более жизнерадостную версию.